Я наливаю четыре порции.
– Только по одной, потом сделаю что-нибудь еще. Бывает, присматриваю за семейным баром, – поясняю в ответ на их взгляды. Они встречают мои слова улыбками. – За отличный год! – произношу тост и поднимаю рюмку.
Девочки дружно выпивают.
– Вполне приятный, – замечает Лидия, стараясь не дышать. – Обжигает, но в то же время сладкий.
– Мне нравится, – подтверждает Рэйчел, вновь поднося рюмку ко рту и проверяя, не осталось ли немного на дне. – Можно еще по одной?
– Ладно, но две порции – максимум. – Вторая рюмка пьется уже легче. – Ну, я в душ. Завтра в восемь у меня занятия, – сообщаю я и беру бутылку. Девочки стонут в ответ. – Спокойной ночи.
– Черт, она сообразила забрать бутылку, – смеется Рэйчел. – Очень умный ход.
В ответ на это заявление не могу удержаться от смеха. Бутылку прячу там, где ее никто не найдет: за книгами на полке.
На следующее утро будильник поднимает меня в семь часов. Со стоном выбираюсь из постели, уже жалея, что записалась на эти занятия по ветеринарной анатомии. «Жаворонок» – явно не про меня.
Хватаю белые штаны для йоги и с трудом натягиваю на себя, после достаю первую попавшуюся футболку – укороченную, светло-розового цвета – и надеваю поверх спортивного лифчика. Она садится достаточно свободно. Выйдя в кухню, чтобы приготовить себе кофе с собой, не могу сдержать стон: ее заливает яркий свет солнца.
– Нам явно нужны шторы, – бормочу, закрыв один глаз, и поспешно возвращаюсь в спальню.
Почистив зубы, собираю волосы в хвост на макушке.
– В такую рань просто нельзя выглядеть прилично, – по секрету сообщаю отражению в зеркале и, схватив сумку, выхожу из квартиры, пока все остальные еще спят.
До кампуса идти не больше десяти минут, однако я успеваю сильно пожалеть, что не взяла с собой наушники. Лучше уж слушать музыку, а не шум машин с близлежащей дороги. К тому же так я смогла бы успокоиться перед первым занятием, поскольку нервы на пределе, как будто меня ждет какое-то невообразимо серьезное испытание.
– Все будет хорошо, – убеждаю себя и на долю секунды опускаю взгляд. Поднявшись по ступенькам, протягиваю руку к двери, но натыкаюсь на что-то живое. – Господи, простите. Я вас не заметила, – бормочу и поднимаю голову. Время как бы замирает – по крайней мере, мне так кажется. Я смотрю в самые красивые глаза на свете, радужка которых сверху кажется ярко-зеленой, а внизу – золотисто-желтой.