– Профессор! Профессор, дайте мне свою руку! – Он понял, что его подхватили, потянули. Ноги не слушались, отказывались выполнять чужую волю. Но его принудили подчиниться и он послушался. А потом в рот сунули сладковатые шарики.
– Нитроглицерин. – Догадался Селезнев. – Успеют ли?
Лекарство спасло. В этот раз. В следующим может быть не вовремя.
Он открыл глаза, опасаясь увидеть кровавые пятна, но их уже не было. Но было синее море над головой и белые невесомые китообразные облака, парили себе там, недосягаемые. А как же их хотелось потрогать, нырнуть в их нежную сдобу. Почувствовать себя в безопасности, легкомысленным.
Надвинулось лицо: скромная заботливая улыбка, массивные очки и вечный взъерошенный затылок – аспирант Егор Пирогов. Спаситель. То самое могучие существо, звавшее его. Селезнев вымученно улыбнулся, благодаря за подаренное время. Протянул руку, ему помогли подняться, он огляделся – вокруг деловито спешили молодые люди, преподаватели не любили опаздывающих на свои лекции, вот и ему пора бы.