– А знаешь ли ты, каким способом мой друг Гней-Кудряш наказывает слишком болтливых рабов? Он говорит: «Член усмиряет скорее, чем плеть», и считает, что языкастых рабов следует насиловать на глазах у прочих, чтобы они усвоили урок. Ты что, этого хочешь?
– Доминус, все в Риме знают мнение твоего отца, – сказал он в свою защиту.
И здесь, Прозерпина, я должен объяснить тебе пару деталей об устройстве управления провинциями, чтобы ты поняла, на что намекал Сервус.
Когда одному из магистратов поручали управление какой-нибудь провинцией, все его усилия были направлены на достижение одной-единственной цели: награбить как можно больше добра с самого первого дня вступления в должность и до последнего. Девять из десяти наместников были просто хищниками в человеческом обличье, которые использовали данную им Сенатом власть, чтобы отобрать всё, до последней монеты, у несчастных обитателей провинции. Может быть, Рим выбирал наместников среди самых негодных представителей рода человеческого? Нет, дело не в этом. И тут мое мнение расходилось с выводом моего отца. Он считал, что проблема заключалась в добродетели, вернее, в ее отсутствии у претендентов на высокие должности; а с моей точки зрения, корень зла таился в самой системе правления.
Когда Республика начала завоевывать новые территории и посылать туда проконсулов и пропреторов для управления, эти люди очень скоро пришли к совершенно очевидному выводу: поскольку в их руках была сосредоточена вся власть на местах, они могли делать все, что им было угодно. И я имею в виду самый откровенный, преднамеренный и бесстыдный грабеж, коему когда-либо была свидетельницей мать-История.
Теоретически существовали тысячи законов, направленных на то, чтобы обуздать зарвавшихся наместников. Но, как говорил мой отец, чем больше в государстве коррупции, тем больше законов против нее оно создает. Я коротко опишу тебе, Прозерпина, суть этой системы. Сенат поручал наместникам провинций две важные задачи: охрану общественного порядка и сбор определенной годовой суммы налогов. В чем же заключался фокус? Если наместник собирал больше денег, никто не требовал с него разницу – и он просто клал ее себе в карман. Наместники, в свою очередь, поручали сбор налогов публиканам – частным лицам, которые получали комиссию за свои услуги.