– Мира и счастья тебе тоже, путник, – старик отвечал. – Что за беда побуждает тебя странствовать?
– Я учу вечной жизни, поэтому и хожу, чтоб учить многих.
Вика без головы была рядом и, странным образом, слышала всей своей кожей, а голова её с травяным шаром шептались в сторонке.
– Доля твоя не простая, – старик рассуждал. – Что, однако, ты скажешь тому, кто устал жить и не имеет надежд на жизнь вечную? Сын мой погиб на войне, дочки ищут красивой судьбы в городе, а самому мне недуги уже не дают обрабатывать землю. Если не выплачу я налогов, буду бездомный, как ты, и ненужный. Что с меня взять, неучёного и бессильного человека, отжившего свой век. А учиться жить вечно во мне недостало бы сил. Неужели я пропаду, не наученный вечной жизни? Ответь.
Безымянный ему поклонился. – Тебя, стойкий дух, и не нужно учить. Ты заслужил её, вечную жизнь, и идёшь к свету. Исполнится, как обещано, и, когда ты начнёшь умирать, знай, что только рождаешься в вечность. Тебе она будет лёгкой. И мне стало легче, когда я увидел того, с кем я встречусь в краю, где не всякий окажется. Я пойду. Мир тебе.
– Погоди. – Старик скрылся и вынес лепёшку. – Возьми на дорогу. И заходи, если рок приведёт тебя сюда снова.
Они распрощались, и безымянный увёл своих путников в переулок, где были тени, сел у стены, преломил хлеб натрое и себе взял кусок меньший. Вика без головы ухватила большой, голова же, насупившись, отвернулась.
– Бери.
– Не хочу.
– Ты сама жаловалась на голод.
– Да, голодна, но обманный хлеб есть не буду!
– Как так обманный?
– Вы не работаете, а попрошайничаете.
– А учить вечной жизни, ты думаешь, не работа?
– Нет, не работа, нет никакой вечной жизни, нам говорили, – отрезала голова и опять отвернулась.
– И я говорю. А тому, кто у вас говорит, хлеб дают?
– Им зарплату дают за работу.
– Их награждают за то, что они отговаривают от вечной жизни? Им дают хлеб за то, что они вам советуют жить, а потом – умирать. Я учу жить, а они убивают. Что лучше?
– Лучше они. Они учат истории и математике, например, и другим настоящим вещам, а вы учите фальши. Фи, вечная жизнь…
– А зачем тебе математика и история, если не для того, чтобы вечно жить? Или ты непохожая на других и желаешь, прожив, умереть? Хочешь смерти?
– Нет… – Голова чуть смутилась. – Я, например, когда вырасту… ну, скажем, выстрою дом, люди будут в нём жить и меня вспоминать.