Герман, конечно, старался не показывать своего неудовлетворения вторым номером. Он искренне радовался успехам друга. Но в глубине души росло щемящее чувство неполноценности, тихий вопрос: "Почему не я?". Это не было завистью, скорее, горькое осознание своего места в этой странной паре, где один всегда был чуть-чуть впереди другого.
Затем, они вместе решили связать свою жизнь с музыкой. Для Германа это было в порядке вещей, т.к. его мама преподавала в детской музыкальной школе, а дядя занимал пост заместителя директора городской филармонии. Своё будущее Герман так или иначе связывал с музыкальной карьерой. Именно он привёл в школу к своей маме Максима.
"Он очень талантливый мальчик!" – говорила мама про Макса. "Да не просто талантливый, одарённый!"
Зачастую такие слова пронзали Германа до самого сердца. Всё что угодно он был готов стерпеть и простить своему лучшему другу: баллы, секунды, очки, даже внимание девочек, но только ни талант!
Они оба с отличием окончили музыкальное училище и поступили в консерваторию на факультет симфонического и оперно-оркестрового дирижирования.
В музыкальных достижениях было определённое равенство, находившее своё отражение в знаниях, практике и отличных отметках. Но, если Германа в консерватории отмечали, как талантливого и весьма перспективного, то в случае с Максом, отклики о нём сопровождалось иначе – эпитетом "одарённый".
Марта поступила на факультет музыковедения и они стали дружить вчетвером: Макс, Герман, Марта и ее новая подруга – однокурсница Инга, белокурая красотка с выточенными чертами лица и отрывистым прибалтийским акцентом, придававший ей особый шарм. Нужно отметить, что по красоте Инга ничуть не уступала Марте и даже в чём то её превосходила. Но сравнивать и противопоставлять одну другой было бы весьма ошибочно.
У Инги была холодная красота. Словно сотканная из лунного света и зимнего тумана, она одновременно манила и в то же время пугала своей неприступностью.Из классиков ей нравились Иоганн Бах и Ян Сибелиус. Чем-то смутить или тем более, растрогать ее было невозможно. Холоднокровная и сдержанная, в компаниях она, в основном молчала и, если её не спрашивали, то почти никогда не поддерживала разговор. Зачастую, не дождавшись завершения студенческих посиделок, нарочито показывая всем своим видом усталость, Инга тянула Марту домой, в их совместно снятую неподалеку от консерватории небольшую двухкомнатную квартиру. Лишь ловя мимолетный взгляд Германа на себе, Инга становилась немного разговорчивее и могла улыбаться. Ее бледные щеки розовели, в глазах зажигался крошечный огонек. Возможно, именно Герман смог бы растопить ее ледяную неприступность. Но разве мог он променять живые лучистые глаза Марты на холодный взгляд Снежной королевы?