На следующее утро после Этого Дня казалось, что прошла тягостная неделя изматывающего верёвкой ожидания. Ресничка заглядывала в лица и искала хоть проблеск уверенности, что всё будет хорошо. Даже Мама, которая ей часто говорила “ты это сможешь, дорогуша”, была в растерянности, исчерпав весь заряд энергии на положительный заряд обстановки, которая выглядела положительным образом безнадёжно....
Нужно было что-то делать, “иначе я просто лопну, как передутый шар”, – сказала себе Рита.
И отправилась искать правду во снах. Ей пришлось “ездить” помногу раз, призывать на помощь кого попало и искать встреч по ощущениям, что без адресов непросто. Да и времени было не так много – Ночь на всё. Спросила прежних знакомцев, нашла Собаку, Дедушку, всех, кого знала, но никто Андрюшу не встречал. Тогда, днём, она придумала предлог зайти к нему домой, и в его комнате нашла рисунок. Странный. На нем была подпись “Осень”, но нарисована не природа, а женщина. Не молодая, не старая, без украшений и прически, непонятно во что одета (как классная руководительница Клара Семеновна). Смотрит, и будто улыбается, не зло, но и не добродушно. Ресничка догадалась, где брат: это она самая, Осень, его усыпила и забрала к себе.
Она решила,что непременно встретится с Ней, всё объяснит, что конец четверти, контрольные сдавать, дома волнуются, и та вернет Андрея домой.
Когда Ресничка возвращалась, у подъезда увидела мокрого пса, рыжую дворнягу, похожую на "свою" Собаку из сна. Пёс был явно голодный, глаза грустные. Она пожалела его, конечно, и не пожалела ветчины из дома, курицы из бульона, и еще паштет на всякий случай (гусиный, кажется, Мама говорила, на Сочельник какой-то, Орловы придут. На кой Орловым гусь? Пусть этот Рыжий ест, ему сейчас надо). А потом его, мокрого, ещё по носу погладила. Мимо проходила Соседка (Ресничка звала её Тумба), и проворчала: "Осень пришла, и так холод, мрак. Нашла тоже друга, мало нам своей грязи-заразы тут, еще блох принесёт".
А этот смотрит, наелся, и не уходит, главное, лупит хвостом: одно понял – "нашла друга". Тут Ресничку саму как по носу щёлкнуло: а правда, нельзя одной идти с Осенью говорить. Уснуть можно, и скукситься совсем. Пойдёшь, говорит, Рыж, со мной? Тот аж запрыгал от радости…