Она поздоровалась с бабой Зиной, которая, как всегда утром подметала дорожку, и с Валерой Птицыным – почтальоном, который уже третий раз за неделю случайно оставлял газету не в тот ящик. Он кивнул Дуне, махнул рукой и тут же скрылся за поворотом.
Магазин хлеба находился в двух шагах – маленькое деревянное здание с вывеской, перекошенной от времени, но с душой. Дуняша пришла чуть раньше, протёрла полки, включила холодильник с кефиром и улыбнулась – всё, как всегда.
До обеда заглядывали бабушки за батоном, детвора за пряниками. Старый рыбак Павел Игнатьевич подошёл с пустым рюкзаком и ушёл с двумя буханками – «на уху», сказал он. Таня Лопата, как обычно, пробежала с выражением «я всё знаю, но никому не скажу» и купила одно пирожное.
А под самый полдень на тракторе, весело пыля, к магазину подъехал Генка.
– Здорова, Дуня, – усмехнулся он, подмигнув. – А у тебя кефир не просроченный?
– А ты сам проверь, – хихикнула она, протягивая ему бутылку.
Он посидел на крыльце, выпил кефир, пошутил что-то про свадьбу, а потом уехал обратно в поле. И Дуняша осталась снова одна – с пряниками, хлебом и мечтами.
После обеда она помогала маме по дому. Сбегала к Иринке, той как всегда надо было «поговорить по душам». У Иринки был вид будто она специально пришла в новом сарафане и вся такая «случайно накрашенная». Дуняша улыбалась и слушала, но в душе чувствовала, что что-то тут не так.
Потом был поход за малиной. Кусты возле старого сарая всё ещё давали сладкие ягоды, а мама строго сказала – «Набери на варенье». Дуняша набрала. Полкило в корзину и полкило в рот.
Вечером, как обычно, Дуняша помогла маме на кухне, полила цветы в палисаднике и снова улеглась в гамак. Казалось, ничего не меняется. Всё хорошо. Даже слишком.
Мама, уставшая, уже спала, а над домом, как и каждое лето, шумели яблони. Из соседнего двора доносилась музыка – кто-то слушал старую кассету с «Сябрами». Бабка Зина сидела на лавке и мотала пряжу, бормоча про молодость, а с дороги крикнул Генка:
– Спокойной ночи, невеста! – и махнул рукой.
Дуняша улыбнулась, но сердце её было неспокойно. Слишком уж тихо стало, как будто весь мир затаил дыхание.
Она лежала, смотрела в небо и мечтала. О свадьбе, о белом платье, о доме с верандой, и чтобы мама уже больше не ходила в коровник по утрам…