– Мы выехали, – произнес в чат Мишкин.
– Хорошо, – ответил Храмов.
Ровер миновал размытую границу купола света «Гефеста». Фары машины освещали путь спереди и сзади, а местность сбоку можно было рассмотреть, только если повернуться и подсветить панораму нагрудным фонарем.
– Тревожно тут как-то, – Марк обернулся и увидел позади в желтом свете «Гефест», возвышающийся над плато. По правую руку в нескольких метрах начиналась торосная гряда, вдоль которой ехал автомобиль, а слева, как и спереди, зеркальная равнина уходила во тьму. У Мишкина на поясе висела кобура с пистолетом.
– Тут всем не по себе, – произнес Мишкин, – Костик сказал, что, когда они отошли от «Гефеста» и зашли в темноту, он почувствовал что-то в теле. Какое-то покалывание.
Константин – один из техников, собирающих в данный момент надувной модуль.
– Это он тебе лично сказал? – спросил Храмов.
– Да, он сказал, что сообщит об этом Пельчеру.
Иосиф Пельчер – главный врач на «Гефесте». Старый вредный педант. Настоящий профессионал своего дела! Врач до мозга костей. Лысый, сутулый и щуплый, но в свои шестьдесят лет все еще занимался бегом. Мог пробежать марафон. Всего тут было трое докторов: один широкого профиля – терапевт, как раз таки Пельчер, второй хирург, а третий психиатр.
– Только первый день работ, но я чувствую, что сегодня на собрании будет много докладов, – сказал Марк.
Мишкин свернул чуть левее, чтоб отдалиться от торосов. Техник ощущал дискомфорт от того, что ехал вдоль бесчисленного множества углублений и проходов в этот зеркальный лабиринт. Его богатая фантазия непроизвольно рисовала образы неземных хищных созданий немыслимых форм, которые выпрыгивают из лабиринта, хватают космонавтов своими когтями или щупальцами и утаскивают во тьму. Нервное напряжение тревожило всех участников экспедиции, но особенно волнительно сейчас стало Марку и Мишкину. Фары дальнего света били метров на двести. Равнина раскинулась вдаль, насколько можно было увидеть. Отражение света тянулось желтой полосой по плато, будто линия солнца на морской глади. Кристальные торосы справа скрылись во тьме. Сзади виднелся светящийся «Гефест», и это немного успокаивало. Автомобиль разогнался до тридцати километров в час. Брызги воды летели из-под колес.
Через два километра Мишкин ударил по тормозам, резко повернув руль в сторону.