В этот раз собеседование прошло успешнее. Меня попросили не уезжать из города, не уходить в ближайшее время в декрет, взять на себя (на чистом энтузиазме) издание ещё одной корпоративной газетки и отправили на обязательное собеседование с психологом. И вот там уже стали задавать странные, хотя, как стало понятно спустя время, правильные вопросы. Это было что-то вроде: «Если вы на работе окажетесь среди пожилых людей, ненавидящих молодёжь, как будете выходить из ситуации?» Я не ответила ничего конкретного, честно сказав, что буду действовать по ситуации, стремясь найти компромисс. Психолога такой ответ, кажется, устроил.
После снятия ковидных ограничений я вышла на работу. Коллектив действительно попался возрастной, но меня это нисколько не смущало – наоборот, я надеялась, наконец, найти умных, интересных собеседников, чтобы разбавить свой информационный вакуум. Поначалу все действительно были довольно милыми, и я неоднократно отвечала начальнику: «Всё отлично, всё нравится». Конечно, это было совсем не то, чего я хотела, но я надеялась, что это будут временные трудности. По крайней мере, и плюсы у сложившихся обстоятельств были: муж в соседнем здании, мы встречаемся с ним на обеде, да и зарплата регулярная (что для нас, живущих очень скромно, было немаловажно). Однако, как говорится, нет в мире ничего более постоянного, чем временное. И моё трудоустройство чуть не стало началом конца.
Все счастливые семьи одинаковы, все несчастные семьи несчастны по-своему.
Лев Толстой, «Анна Каренина»
Как-то раз меня попросили порекомендовать хороший ужастик перед Хэллоуином, и я посоветовала книгу «Токсичные родственники» Шерри Кэмпбелл. Для меня это был и остаётся лучший образец жанра – ничто не пугает сильнее, чем осознание, что тебя не любят самые близкие.
В этой книге автор перерабатывает собственный опыт жизни в токсичной семье. Я читала её и постепенно понимала, что мне тоже есть, о чём рассказать, и если не больше, то, как минимум, столько же. Будучи ребёнком, я просто не осознавала глубину проблем, окружающих меня, думала, что всё именно так, как и должно быть. А то, что мне плохо с теми, с кем должно быть хорошо – так это потому, что я какая-то неправильная.
Мать с отцом развелись, когда я ещё и в школу не ходила. Особо тесных отношений у нас с папой никогда не было: я даже называла его по имени, потому что повторяла за мамой. И никого это не смущало. Только потом, повзрослев, решила всё-таки обратиться: «Папа?» С тех пор и стала так называть, хотя мы никогда этого не обсуждали. Но мы с ним так и остались скорее хорошими друзьями, чем настоящими родственниками.