Сосредоточившись, он вдруг почувствовал вокруг неё вполне осязаемое поле – оно было из гаммы цветов. Все цвета были разной температуры. Неожиданно рядом с ней появился график – семь цветов радуги, кроме этого, цвета обладали плавным переходом тональности и разным чувством беспокойства и радости: белый – успокаивал, а вот красный приносил бурю отрицательных эмоций. Андрей прикоснулся к ярко-красной точке, ладонь словно обожгло близким пламенем. Он отдёрнул руку, одновременно желая укротить жар. Точка, находившаяся напротив правой щеки девушки, стала более расплывчатой, и цвет изменился на жёлто-оранжевый. Андрей ещё раз прикоснулся к этому пятну, желая остудить его полностью, и оно сравнялось с бело-сиреневым фоном.
Девушка потрогала свою щёку, потыкала в неё пальцем – зубной боли, как небывало. «Надо же, испугался проклятый, чует, что к стоматологу записалась, а вот живот, точно из-за расстройства болит, иногда резанёт, аж в глазах темно становится».
Андрей обратил внимание на сгусток пульсирующей ауры разной тональности, то она была жёлтого цвета, то вдруг становилась тёмно-вишнёвой. Девушка при всплеске этого тёмного пятна болезненно морщилась и тихо стонала. Рядом стоящая пожилая блондинка тихо шептала:
– Танюша, что ж ты мучаешься, иди отлежись, да лекарство прими, и без тебя здесь обойдёмся. Да и операцию, наверное, отложить придётся. Видишь, Евгений Александрович не в себе?
Андрею понравилась эта девушка, её красивые глаза выражали муку и страдание, ему казалось, что она вот-вот разревётся. Хотелось сказать ей что-нибудь ласковое и приятное, но он побоялся очередной паники.
Проникнув вглубь тела девушки, он обнаружил, что нервные клетки желудка и прямой кишки возбудились и были необычного серого цвета. Он словно сдавил ладонями огненный шар и держал его до тех пор, пока он не сравнялся с общим фоном, принося душевный покой ему и уж точно этой симпатичной девушке.
– Софья Ивановна, удивительно, но боль ушла, я чувствую себя так, что готова парить в воздухе, кажется, что стоит мне оттолкнуться, и я полечу. Такая лёгкость во всём теле, что я его не чувствую.
– Слава богу, Танюшка, а то я смотреть на тебя не могла – девочка ты наша хорошая, – и она погладила по голове свою молодую напарницу.
Этот диалог шёл одновременно с действиями, связанными непосредственно с Евгением Александровичем: его подняли, усадили на кушетку и пытались определить, что случилось со здоровым, никогда не жалующимся на здоровье хирургом. Обычно красное лицо его было бледным, он капризно отталкивал руки женщин и приборы, с помощью которых они пытались понять причину столь неожиданного отказа здоровья.