Потом, словно отвечая на свой вопрос, сказал:
– Ну да, не из личного же опыта! Или, может, кто-то уже тронул ваше сердце? Заранее прошу меня простить за попытку влезть в душу.
– Нет, нет, ничего. В моей жизни действительно уже были и первое чувство, и разочарование, и встреча, заставившая меня забыть обо всем на свете…
– Я где-то читал, что ранняя страсть означает натуру поэтическую.
– Возможно. Правда, я сама не пишу стихов, но поэзию и музыку очень люблю!
– А вы уже открылись своему предмету?
– Нет. Человек, которому принадлежит мое сердце, об этом не знает. И никогда не узнает.
– Почему?
– Во-первых, я не инициирую своих отношений с мужчинами.
– Ну, еще бы! При вашей привлекательности это вам и не нужно! А во-вторых?
– А во-вторых, ему со мной будет неинтересно: я ведь, как говорится, «тяжелая артиллерия», ну, в смысле, слишком серьезная. А мужчины предпочитают таких женщин, как Лаура – беззаботных, легких и веселых. Правда, это я знаю уже из книг, – улыбаясь, добавила я.
– Да, а мне вы показались очень интересным человеком, – задумчиво произнес режиссер. – Ну ладно, увидимся завтра.
На следующий день я пришла немного раньше назначенного времени, и в студии еще никого не было, кроме Лилианы Васильевны, помощника режиссера. Мы разговорились.
– А где Лаура? – поинтересовалась я. – Интересно, какая она?
– Невероятно хороша! – воскликнула она.
– А она будет сегодня?
– Нет, все сцены с ней уже отсняты. И ты знаешь, – она перешла на полушепот, – мне кажется, между ней и Дон Гуаном, что называется, «проскочила искра». По-моему, у них роман.
Немного помолчав, она продолжала:
– Но это и неудивительно! Ну, Дон Гуана ты видела, а она – просто красотка! В нее невозможно не влюбиться! Ох, и хороша девка! Настоящая испанка!
– Как испанка?
– Ну, в смысле, потомок «испанских детей», вывезенных в СССР во время гражданской войны. Ее наш режиссер нашел в студии фламенко. Она танцовщица.
Потом, взглянув на меня, задумчиво произнесла:
– А знаешь, в тебе тоже что-то такое есть… А ты часом не испанка?
– Нет, по материнской линии я потомок древнего грузинского княжеского рода.
– Ах, вот оно что! То-то я думаю, откуда у тебя такая стать и достоинство? Как у Булгакова, помнишь: «Кровь – великое дело»? Он ведь и имел в виду породу, врождённое благородство, унаследованное от далёких предков.