.
Я протянул чек об оплате.
Далее всё шло по уже отработанному сценарию. Несколько вопросов от сотрудницы хостела, моё недоумение, её тяжелый протяжный вздох, и передача ключей от камеры хранения.
Первое время в хостеле было самым тяжелым. Акклиматизация и адаптация к другому часовому поясу давали о себе знать. Спал я в основном днем, а ночью бодрствовал, иногда попадая на межнациональные оргии. Девушки и парни в этой гостинице жили совместно. Девушки из Швейцарии не приглашали меня к участию в развлечениях, поэтому я знакомился с немецко-швейцарским диалектом во всей его полноте, уткнувшись в подушку, лежа на шатающейся от любви двухъярусной кровати.
Мне постоянно хотелось есть. Я просто не мог найти нормальной еды. На завтрак подавали резиновые оладьи с заменителем мёда, а в обед в гостиницу приходил негр и готовил безвкусные отруби, которыми в России кормят свиней. Единственное, что можно было проглотить из всего меню, – это сосиски, но этого было категорически мало для молодого организма. Обед стоил два доллара.
Я скитался под палящим солнцем по улицам, где, как ни странно, не попадалось ни одной приличной забегаловки. Зашел в пиццерию и купил кусочек пиццы за семь долларов. Совсем не хотелось тратить такие деньги, но голод – не тётка. Уже намного позже я узнал, что это был какой-то крутой ресторан итальянской кухни. В магазинах еда была дорогой, тем не менее ничего не оставалось как скрипя сердцем взять наугад банку консервированного мяса. В хостеле имелась небольшая кухня, на которой я решил похозяйничать.
«Если меня не убьет жара, то просто умру тут от голода», – думал я, вскрывая банку тушёнки.
На вид мясо казалось пресным и химическим. За неимением лучшего, содержимое было отправлено в кастрюлю с варившимися на плите макаронами. Запах на удивление оказался довольно сносным, и ароматное блюдо стало привлекать внимание постояльцев. Они то и дело заглядывали на кухню, чтобы узнать, что же там готовится.
– What is it?36 – говорили они.
– Russian eat,37 – говорил я.
Кто-то скромно тёрся у плиты, а те, кто были понаглее, начали просить поесть. Я не отказал, угостил всех желающих. Народ был в полном восторге. Как будто они впервые в жизни пробовали макароны с тушёнкой, или потому что на халяву оно всё вкусно. Так же вкусно как моя зубная паста с хвойным привкусом, оставив которую на тумбочке у кровати, через сутки остался лишь пустой тюбик.