Бармен, лысый, с пирсингом в брови, толкнул Айдо ещё один стакан. «От Хиро», – буркнул он, кивая на угол. Айдо кивнул, но не прикоснулся к стакану. Яд был реальнее пули в таких местах. Пот стекал по его спине, но лицо Такэси оставалось каменным. Хиро двинулся к нему, толпа расступалась, как перед хищником. Его татуировка скорпиона блестела под неоном, глаза были холодными, но губы кривились в усмешке. «Такэси, да?» – сказал он, останавливаясь в шаге. Айдо кивнул, не снимая очков. «Ты новенький, но языки треплют, что ты не мусор», – Хиро наклонился ближе, его дыхание пахло виски и табаком. «Сузуки хочет свежую кровь. Есть дело. Не облажайся».
Айдо почувствовал, как сердце бьётся, как молот. Это был его шанс, но и ловушка. «Назови место», – ответил он, голос низкий, пропитанный усталостью. Хиро усмехнулся, хлопнул его по плечу, но рука задержалась, словно ища слабину. «Склад у доков. Полночь. Придёшь один». Он отошёл, растворившись в толпе, но Айдо чувствовал его взгляд, как лезвие в спине.
Охранник у лестницы шагнул ближе, его рука скользнула к кобуре. Айдо понял: его заметили. Он сделал вид, что допивает сакэ, и двинулся к выходу, но путь преградил другой громила. «Куда?» – рявкнул он. Айдо почувствовал, как время замедляется, как адреналин заливает вены. Его рука легла на «Hino Komuro» за поясом, но он улыбнулся, как Такэси, лениво, с вызовом. «Покурить», – бросил он, кивая на дверь. Громила прищурился, но отступил, буркнув: «Не задерживайся».
На улице дождь бил по асфальту, смывая неон с лица Айдо. Он стоял в переулке, прислонившись к сырой кирпичной стене, и закурил сигарету из пачки, что хранил в память об Айко. Табак был ему чужим, но запах возвращал её голос, её слова об Айяно: «Живи, сын». Он затянулся, выдыхая дым в дождь, и почувствовал, как холод проникает под пальто. Склад у доков был через три часа, и он знал, что это ловушка. Хиро не доверял ему, а Сузуки, возможно, уже чуял угрозу. Но Айдо не мог отступить. Его клятва, выжженная в сердце, вела его вперёд, как путеводная звезда в этом аду.
Он выбросил сигарету, затоптал её каблуком и шагнул обратно к клубу. Нельзя было дать Хиро повода думать, что он сбежал. У входа громила окинул его взглядом, но пропустил. Внутри «Сасори» всё ещё ревел, неон пульсировал, как ядовитое сердце. Айдо вернулся к бару, заказал ещё сакэ, но не пил – его глаза следили за Хиро, за занавеской VIP-зоны, за каждым движением в этом логове. Он был Такэси, но внутри – Айдо, сын Айяно и Мэдоки, охотник, чья клятва горела ярче неона.