– А правда, что ваш напарник из окна выпрыгнул? – вдруг спросил Джон. Судя по всему, именно этот вопрос он и хотел задать ещё вчера.
– Да, его выкинули из окна квартиры. Я как раз стучался к нему в дверь, когда это произошло. Убийца ушёл через балкон этажом ниже и покинул здание. Его я так и не нашёл, дело открыто до сих пор.
Джон отхлебнул кофе и продолжил задавать мне вопросы:
– Почему вы носите перчатки? Скрываете шесть пальцев?
– Ты видел здесь кого-то, кто скрывает свои мутации? – захохотал я.
– Тогда почему? В отделе никто не знает, а мне очень интересно.
Я терпеть не мог, когда кто-то пытался залезть в мою душу, однако решил рассказать ему эту историю.
– Когда мне было двенадцать, меня и моего друга Майкла Лэнда, с которым мы дружили с трёх лет, перевозили в другой детский дом. Нас забраковали там, понимаешь? – Тут я показал наверх, где вечно светился Солнечный город. – За нами приехал воспитатель, взял документы и повёз. На заправке, когда я пошёл в туалет, наша машина загорелась. Я пытался их достать, но у меня ничего не вышло. У меня обгорели руки, поэтому я ношу перчатки. Тогда погиб мой лучший друг… Представляешь, внешне он был как чистый и никому не рассказывал, почему его забраковали. В детском доме его всегда били, пару раз пытались вырезать третий глаз или жабры на горле, два раза ломали руку. Я всегда его спасал, ко мне особо не приставали. А потом он сгорел…
– Жалко, – сказал Джон.
Машину тряхнуло – напарник облился кофе. Не задумываясь он открыл бардачок и начал там шарить.
– У меня всегда салфетки есть, – сказал он, – в моей машине. Ой, это не моя машина.
Вдруг его глаза расширились, он достал пакет и продемонстрировал его – в пакете лежал нож.
– На нём кровь. Он подходит под описание, Комб! – прошептал мой напарник.
Я наклонился, достал пистолет, который всегда был у меня в кобуре на щиколотке, и выстрелил в него. Сразу разболелась сломанная в детстве рука – я слишком быстро ею дёрнул. Больше всего я не люблю, когда кто-то копается в моём бардачке. Копание в душе – на втором месте по ненависти.
Машину придётся сжечь, а Джона – выкинуть на помойку, отрезав ему щупальца, которые меня очень раздражали. Жалко, что пришлось так рано убить, обычно я выходил на охоту раз в пять дней.
Когда окончательно стемнело, я зарулил к мусорным бакам, вытащил жертву и избавил его от мутации. Присев рядом, я рассказал ему настоящую историю: