С Георгием резких расхождений не было, хотя помню две встречи, после которых мне было неприятно. Как-то он мне сказал: «Вон, Вадим Розин развивается, а ты – стоишь!» А я думаю: «Ну и черт с ним, пусть развивается». Плохая, наверное, черта – честолюбия лишен… И еще случай был, его тоже надо вспомнить: в одном из заговоров я участвовал, не скрывал и ему про это сказал. При обсуждении его работы по Аристарху, «краевых процессов» и прочее я выступил на семинаре у, если не ошибаюсь, Петра Алексеевича Шеварева, пытался работу раздраконить. Сейчас понимаю, глупый был поступок.
– Но это был не личный, а содержательный конфликт?
Н.Г.: Понимаешь, это никогда не понятно, насколько он содержательный, все перепутывается, поскольку для содержательного, критического разбора необходимо личное отношение. По крайней мере, тогда мне так надо было, а сейчас, может быть, могу обойтись. А оказалось, что Георгий думал ту работу двигать на кандидатскую диссертацию. Если бы я это знал, ни за что бы не выступил. А может быть, это миф…
– Ладно, проскочим к играм. Почему участвовал или не участвовал в первых, почему на каком-то этапе включился? Я слышал, что «старая гвардия» не стала участвовать в играх, потому что кто-то якобы сказал: мне интересно было изучать мышление Канта, но не МарьИванны…
Н.Г.: У меня не было этого. Понимаешь, могу засветить тебе все точки, как я их помню. В первой игре я не участвовал, впервые пришел на обсуждение в Институт психологии, там обсуждалась И-3.
– Первые две прошли мимо?! При том, что И-2 длилась чуть ли не год?!
Н.Г.: Ну, не интересовала. Абсолютно! А когда пришел, стал спрашивать: что это такое? И никак не мог понять – не мог понять их заинтересованности, увлеченности. И домой пришел, все думал. Бросалась в глаза живость обсуждения. Ни слова не помню из него, кроме их увлеченности. Может быть, это моя характеристика, Георгий говорит: «Ты психологист», – но для меня существенно, как люди обсуждают… И все же потом вновь большой кусок пропустил, понимаешь, вел несколько методологических семинаров – помимо семинара по рефлексии, проблемы которой меня тогда очень интересовали, вел большой семинар во ВНИИТЭ, откуда потом многие работы вышли, Швырева в частности, Бориса Юдина, Мирского…
– Иными словами, живость обсуждения поразила, но в игру ты так и не вошел?