Избранное. Очерки Методологии. Том 2 - страница 8

Н.Г.: Не торопись. До этого я сыграл еще несколько игр не своих, и они оказались для меня принципиально важными. Вначале меня пригласил Сазонов на игру в Ульяновск, там в методологической группе кроме меня работали Сева Авксентьев и Рифат Шайхутдинов. Там я очень активно выступал на оргрефлексии. И вторая с Сазоновым игра, на ЗИЛе – с «Карбюратором». Борис [Сазонов] уехал, что-то у него с матерью случилось, игру вел я и породил очень сильную, с моей точки зрения, схему стратегии, или, как я ее сейчас более точно определяю, норм стратегического мышления. Четыре нормы, очень простые, оргдеятельностные. Главное – с их помощью я могу и собой управлять, и другими, игру построить на них. Не знаю, есть ли оно у других, но я понятие стратегии имею. Эту схему я не только помню, но пару раз использовал, один раз даже услышал в ее адрес – гениальная! Когда она вовремя вброшена, с модификациями…

И очень большое значение имело одно замечание Бориса. Как-то я на его игре вел консультацию и, отвечая на вопрос: «Может ли культура быть товаром?», впал в некоторый пафос. Я же видел, что люди вокруг заворожены, абсолютно точно видел: вот скажу сейчас «Встали и пошли», – и все пойдут… Потом Борис мне сказал, что для него это было, как сошествие Иисуса Христа. Что я тогда говорил конкретно, не помню, но точно такого в игре со мной никогда не было. И это меня переориентировало: я впервые понял, что могу сам игру провести. Я понял, что все это – насчет слуха, зрения, отставания мышления – были мои домыслы…

Заметки эти дались автору с большим трудом; на нелюбовь к письму наложилась первоначально еще не осознаваемая установка сделать их методологически личными, сколь ни странным может показаться и прозвучать такое сочетание. То же самое, но в других словах: заметки эти субъективны, выражают личное видение и понимание обсуждаемого в них, не претендуя на некую общезначимость. Отсюда просьба к возможным читателям: учитывайте это.

1. Логически, а не по времени, первым встал вопрос о смысле обсуждения темы. Мне близко утверждение В. Франкла о том, что смысл не строится, а находится; в него, правда, следует внести поправку – прежде, чем найтись, смысл должен быть как-то, возможно и многими ходами, предзадан, в неявленной форме уже существовать. «Полная» цепочка становления смысла может быть представлена в последовательности уже трех «звеньев». Они суть предыстория, обнаружение и рефлексия с рационализацией. Как только мы лишаемся одного из них, так со смыслом происходит что-то не то. Без предыстории он не имеет своих собственных корней и как чуждый, чужой склонен и стремится, прежде всего, к формальному (вплоть до формалистического) разворачиванию и разработке. Вне нахождения или обнаружения он не имеет качества новизны, есть лишь продолжающийся старый смысл. Вне рефлексии с последующей ее рационалистической проработкой он не передаваем, не транслируется.