У Оли только мама. Нет, там не было истории смерти мужа и отца, даже предательства или развода. Мама стала мамой для себя. Не хотела делить постель и родительские права с мужчиной, поэтому выбрала искусственное оплодотворение. И ожидала, что девственная беременность – гарантия особенно хорошего характера ребёнка. И девочка это мнение невольно подтверждала. Не просто девочка-пай, а мамина фанатка. Всегда полное единодушие, добровольно выученный и рассказанный стих про маму – слеза умиления.
И, конечно, зависть знакомых. То одна, то другая: "Да, а вот мой уже подросток. Ты ему слово – он тебе десять". "У дочки появились секреты. От меня! Ей всего десять лет! А ведь такая миленькая была ещё недавно"! "С ужасом осознаю, что я мама этих взрослых мужиков. Где мои деточки, нежные, безусые? Где детский голос и маленькие ножки"? "Моя дочь уже как я! А я теперь что, старая"? Оля не хотела расстраивать маму.
Соскучиться по одноклассникам не было возможности. Факультативы шли все каникулы, ученики варились в собственном кругу. Борька Ишутин, её сосед по парте, доучивается последний год, до конца призывного возраста. Что, с ним придётся расставаться? Да Оля стресс от потери девятого и одиннадцатого не пережила ещё. Когда прежде родные одноклассники уходили в незнакомую, страшную взрослую жизнь. Думать больно! Последние звонки и выпускные Калашникова не праздновала, в концерте не участвовала, разве что стояла и пела вместе со всеми.
ЕГЭ – очень страшно. Оля и не сдавала, ведь в двенадцатый класс это не требовалось. Это шебутные одноклассники носились по консультациям, писали заявления на предметы. Всё что-то учили, учили, в классе пробники писали. Б-р-р! Хотя нет: Оле было в удовольствие слышать и говорить о ЕГЭ, потому что её это не касалось. Это как девочки в классе говорили про осенний призыв. Жаль, что ОГЭ сдавать всё же пришлось. И после девятого из школы всех отчислили! Оля случайно услышала об этом и плакала несколько дней.
С половинной потерей девятый класс пошёл в десятый, к ним ещё приклеили половину из другой параллели. Оля обижалась, что не всегда проверяют тетрадь с домашним заданием и не ставят за него отметку в журнал. Её с девятого класса спрашивали о профессии, и когда в одиннадцатом классе слышали ответ "не определилась", кричали: "Ты о чём вообще думаешь? Окончишь школу – будешь болтаться". Оля думала о двенадцатом классе. Пусть другие носятся, переживают. Вон у них там баллы, внутренние экзамены, разные конкурсные списки, осенний призыв. Олю это не волнует!