– Ладно, сойдет и так… – лениво сказал Геродот, уже ощущая действие снадобья.
По опыту инкубации в саисском храме Нейт он знал: как ты устроишься спать, по большому счету значения не имеет. Тогда у него под головой вообще была жесткая деревянная подставка, при этом спал он на соломенном тюфяке, едва ли более мягком, чем эти циновки.
На него вдруг накатили слабость и безразличие к происходящему. Хотелось просто лечь, вытянуть ноги, а затем расслабиться в ожидании тьмы, которая почти сразу тебя накроет.
После Саиса Геродот пристрастился к меконину. Благо найти сгущенный сок недозрелых маковых коробочек в любом порту ойкумены труда не составляло.
А брикеты прессованной хашеши продавцы ката и листьев конопли в Канобе или Пелусии, как, впрочем, и на любом из островов Египетского моря, выкладывали на самое видное место.
В конце концов, у каждого мужчины имеются свои слабости, один пьет вино без меры, другой волочится за каждой парой стройных женских ног, а третий жует, пьет или нюхает все, что одурманивает сознание. Есть и такие, кто успевает все сразу.
Любой из этих недостатков, как ни крути, лучше кровожадности охранника, который забивает насмерть раба в эргастерии, или фалангиста, срезающего кожу с еще живого военнопленного под развешанным на дереве победы оружием во славу своего бога, такого же живодера, как и его адепт.
Геродот быстро погрузился в беспамятство. Однако на этот раз сны были отрывочными и бессвязными. Сначала он увидел ущелье, по дну которого бежал горный ручей с крутыми перекатами и неожиданно тихими омутами.
Картины сменялись резко, беспорядочно, накладывались друг на друга. Вот он лежит на берегу ручья. Но ему хочется встать. Геродот приподнялся на локтях, смотрит вперед.
Что это? Перед ним красивый женский силуэт. Незнакомка сидит на поджатых ногах спиной к нему. Тяжелый пук черных волос свисает до лопаток. Пятки соблазнительницы упираются в округлости ягодиц. Позвоночник плавной дугой поднимается к шее, а по обеим сторонам от него над бедрами обозначились две ложбинки.
Геродот залюбовался прекрасным видом. Ему до сладкой дрожи захотелось, чтобы красавица повернулась к нему лицом. Конечно, карасавица, а как иначе? Хозяйка такого великолепного тела не может быть дурнушкой.
Внезапно под лопатками незнакомки начали вырастать горбы. Они становились больше, шире, уродливее… Лезли наружу, словно набухавшие болотным газом пузыри. Кожа натянулась, под ней что-то шевелится. И вдруг горбы лопнули, а из красной мешанины мышц и костей полезли мокрые перья.