Хотя, спутать Алексея с кем-то довольно трудно.
Ну, и что, мужчины часто похожи, так же, как и женщины. Бывает, смотришь в лицо человека, вроде бы знаешь и не можешь вспомнить где, когда, при каких обстоятельствах вы встречались. Такое бывает, люди ошибаются, принимают кого-то за другого.
Ладно, не буду себя накручивать.
В конце рабочего дня, в 19.05 Я вышла из кабинета, выключила свет и пошла на выход. Здание давно опустело. Нет никого. Детей разобрали родители.
– До свидания, – сказала я на выходе вахтёрше Валентине.
– До свидания, Елизавета Михайловна, – она как-то по-особенному на меня посмотрела, и я почему-то снова вспомнила слова Ольги Владимировны.
Теперь появилось ощущение, что все что-то обо мне знают. То, чего не знаю я сама.
Домой иду пешком. Живу недалеко, всего в двух кварталах от сада. Во дворе остановилась, посмотрела на окна нашей квартиры. В кухне горит свет, в комнате темно.
Алексей, как обычно, готовит ужин.
Поднялась на лифте на пятый этаж, открыла дверь, вошла в квартиру.
– Привет, – муж вышел из кухни. На нём кухонный фартук, руки в муке, пахнет жареной рыбой, я сразу почувствовала себя голодной, иногда за целый день работы забываю поесть. Лёша развёл руки в стороны, показывая, какие они белые, – вот, решил пожарить, рыбки жареной рыбки захотелось.
– Привет, – сквозь очки я внимательно глянула на его лицо. Он уже собирался вернуться в кухню, – Лёша…
– Что? – он обернулся.
– Ты ничего не хочешь мне сказать?
Он нахмурился, глаз дёрнулся, на переносице углубилась морщина.
– Чего именно?
– Ну, я не знаю, может быть есть что-то такое, чего я не знаю? – произношу строгим тоном.
Ох, уж, этот мой строгий тон.
Неожиданно муж ещё сильнее нахмурился, словно ему стало невыносимо противно слушать и вообще, до осточертения неприятен мой голос. Вдруг прошёлся по мне таким взглядом, словно я не имею права задавать вообще какие-то вопросы.
– Ну, вообще-то, хочу, – проговорил медленно.
Я разулась, надела тапки. Прошла мимо застывшего в проёме мужа, вошла в кухню. На плите стоит сковорода, на ней жарятся несколько кусков рыбы.
– Хорошо, я тебя слушаю. Начинай, – обернулась.
– Что, вот так вот прямо и начинать? – стоит, разведя в стороны, испачканные в муке руки.
– А чего тянуть? – холодно посмотрела, скрестила руки на груди, как обычно, когда кого-то отчитываю на работе.