– Ну, хорошо, – он подошёл, выключил плиту, отставил в сторону сковородку.
– Я хотел тебе сказать, Лиза, я от тебя ухожу.
Не знаю, почему я так спокойно реагирую, стою, смотрю на него не моргая и ничего не чувствую, абсолютно ничего.
– Вернее, не я ухожу… а ты должна отсюда уйти.
– Интересно, почему я должна отсюда уйти? – язвительная улыбка тронула мои губы.
Пусть попробует, выгонит. Посмотрим, как у него это получится. Уже само это вызывает желание улыбнуться.
– Потому что… я собираюсь привести сюда другую женщину.
Улыбка исчезла. Сама по себе. Слетела с моих губ.
Невообразимая наглость от моего, всегда покладистого, спокойного, уравновешенного мужа.
– И когда же ты собирался мне об этом сказать?
– Ну, вот, собирался… уже скоро собирался, – он подошел к раковине, включил кран и начал тщательно полоскать руки.
Хирург. Тщательное мытьё рук у него в крови. Аккуратность, выдержанность, спокойствие.
– Интересно. То есть, ты имеешь в виду, я должна собрать свои вещи и уйти, потому что скоро ты приведёшь сюда другую женщину?
– Да, так и есть. Именно это я и хотел сказать.
Всё, что Алексей говорит, постепенно разрушает лёд, который толстенным айсбергом оброс вокруг наших давно добрососедских отношений. Он запоздало начинает таять. Из-под него показывается что-то давно забытое первоначальное, та твердь, с которой когда-то всё начиналось, на ней всё строилось и стояло.
– А как же наша семья? – сдаю позиции.
– Какая семья?
– Ты хочешь сказать, нашей семьи больше нет?
– Её давно нет, Лиза. Просто ты так занята своей работой, даже не замечаешь, что у тебя уже давно нет семьи.
– Но ты собираешься выгнать меня из дома. Лёша, а ты подумал о том, куда я пойду?
– Я не хочу об этом думать, Лиза. Ты сильная, ты справишься. Мне есть о чём подумать. И точно не о том, куда ты пойдёшь. В конце концов, у тебя есть твой сад и там полно кроватей…
– Детских кроватей, – я горько усмехнулась.
– Это неважно, кровать есть кровать. Я просто хочу, чтобы ты ушла.
– Ясно. То есть, вчера, когда мы ложились спать, ты спокойно лёг рядом со мной, уже об этом зная?
– Да, я уже много дней, каждый день ложусь рядом с тобой, уже об этом зная, – он кивнул и сунул руки под фартук, в карманы брюк.
– Это нечестно, Лёша.
– Лиза, давай ты не будешь читать сейчас мне свои лекции. Что честно, что нечестно. Мне уже осточертели во как, твои вечные нотации и приказы. Хорошо, что ты затронула сегодня эту тему. Я никак не решался. Жалел тебя. А теперь даже как-то легче стало, – я собралась что-то сказалась, но он остановил, – подожди, не перебивай меня, единственный раз выскажусь нормально. Всё тяну чего-то, сам не знаю чего. Нужно было давно, ну, да ладно. Понимаешь, Лиза, я же рядом с тобой себя мужиком не чувствую. Всё по-твоему, всё, – он сделал круг руками. – Всё здесь по твоей указке. Достало, осточертело. Я ещё, пока есть возможность, хочу пожить без твоего этого гнёта. Ну, и, сама знаешь, ты старая уже, ни на что не годная… только сидеть в своём кабинете и гавкать на подчинённых, как Полкан. Ты же не женщина, Лиза, ты – мужик в юбке.