– Чего же ты ждешь от меня? Поздравлений? – проговорил Шамсиев угрюмо, спрашивая себя мысленно, любит он ее еще или нет, и не находя ответа на свой вопрос.
Теперь уже молчала она.
– Могла хотя бы дождаться моего возвращения, – сказал он после томительной паузы. – Ведь дочь-то ни в чем не виновата, и ко мне она хорошо относится, ты знаешь.
– Да, она очень по тебе скучает, но, прости, я не могла иначе… – как бы начала оправдываться она. – Если бы ты приехал, то вряд ли я смогла бы решиться на такое. Ведь я все еще люблю тебя, хотя и…
– Ну, говори, говори, не бойся! – призвал он ее вполне спокойно, чувствуя в эту минуту, как пол словно зашатался у него под ногами, поплыл куда-то вниз. – У тебя есть кто-нибудь?
– Да, я полюбила одного человека, но мы еще окончательно ничего не решили. Только прошу тебя, не обижайся, ради бога. Пойми, мне нелегко было сделать этот шаг, ведь столько прожито-пройдено. Но ты сам виноват. Не следовало забывать, что я женщина, самая обыкновенная, не какая-нибудь Жанна д'Арк. И мне хотелось, чтобы ты всегда был рядом…
По его лицу скользнула горькая усмешка.
– Ты напрасно высказываешь свои соболезнования. Можешь быть уверена, в накладе я не буду. Помнишь, как пели во времена нашей юности? Если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло…
– Ты – молодец. Оптимизма тебе не занимать.
– Дай бог, чтобы и тебе его хватило. Прощай…
Он положил трубку и, отойдя от столика, бессильно опустился в кресло.
В груди нестерпимо ныло. Да, везет ему в последнее время, как утопленнику. Все разом свалилось на голову. В работе – ни проблеска. Единственная зацепка – Борин – и та в любое время может оборваться. Потом эта неуловимая женщина втянула его в игру, затеянную невесть кем и для чего. И вот теперь, кажется, завершающий удар…
О, боже, что же с ним происходит?
Он почувствовал, еще миг, и потеряет волю над собой, плюнет на все и соберется в дорогу, оставит навсегда этот пустой дом, этот чуждый для сердца город.
И тут перед его глазами предстала картина: просторный, освещенный ярким светом зал. Стройные ряды спортсменов. Человек в белоснежном кимоно, инструктор по карате, показывает им способы дыхания, восстанавливающие силы и снимающие усталость.
«Ногарэ!», «Ибуки!» – громко командует он по-японски. Каратисты, вдохнув все разом, плавными движениями тела и рук выгоняют воздух из легких, дыша то тихо, расслабленно, то мощно и напористо, сопровождая выдох глухими гортанными звуками.