– Ключи от витрин, – потребовал он.
– В ящике, – пролепетала Валентина Петровна.
– Достань, – приказал тот, что с ножом.
Женщина повиновалась и достала из ящика конторки связку ключей.
– Покажи, какой из них от павильона, а какой от задней двери.
– Они на другой связке, – Валентина Петровна указала глазами на открытый ящик.
Тот, что был с ножом, пошарил в ящике, достал связку ключей и бросил её одному из своих спутников и распорядился:
– Один запирает входную дверь, второй пакует этих куриц в подсобку. Быстро!
Что происходило дальше, женщины не видели – выполняя распоряжение, двое других заклеили им глаза и рты, крепко скрутили запястья за спиной и лодыжки ног армированным скотчем и без всякого почтения бросили на пол.
Некоторое время продавщицы лежали, боясь шелохнуться и чутко прислушиваясь к происходящему в торговом зале. Они слышали звяканье ключей, щёлканье замков, шорох открываемых дверц витринных шкафов, шуршание выдвигаемых ящиков, шелест бумаги и шарканье подошв о линолеум. Только разговоров не было слышно – грабители не произнесли больше ни слова.
Спустя какое-то время налётчики вытащили продавщиц, как мешки с картошкой, из торгового зала и затолкали в маленькую кладовку. Хлопнула дверь, щёлкнул замок, пискнула включившаяся сигнализация. Всё смолкло.
Валентина Петровна лежала на боку, скрючившись. Болела голова, ушибленная о деревянный стеллаж. Ныл оцарапанный бандитским ножом бок. Рита, которую пихнули сверху, больно давила на ноги. Сколько они так пролежали, женщина не знала, но ей казалось, что целую вечность. Пока в их павильоне шуровали грабители, вроде и страшно не было. Разве что, в самом начале нападения. Но теперь в маленьком душном помещении вдруг пришло осознание случившегося, и Валентину Петровну обуяла паника. Сами собой хлынули слёзы. Нос тут же заложило. Показалось, что не хватает воздуха, и она начала судорожно и шумно дышать. Женщина с ужасом думала о том, что дома её никто не ждёт – муж накануне уехал в командировку, и некому вытащить её из беды. А тут ещё Рита начала ворочаться и больно давить то на связанные ноги, то на живот, задевая и без того саднящий бок. Валентина Петровна подтянула, насколько это было возможным, колени к груди и постаралась свернуться так, чтобы Рита задевала её, как можно меньше. Девушка всё возилась и возилась, ударяя Валентину Петровну чем-то твёрдым, наверно, ботинками. Потом вдруг послышался шелест сдираемого скотча, болезненное оханье Риты, а следом чьи-то руки стали ощупывать Валентину Петровну. Она в отчаянии замычала.