«Спасибо. Училка будет регулярно болеть, да?»
«Пожалуйста, – невозмутимо отозвался «боевой артефакт», – кстати, где тут у вас можно учебный меч купить?»
«Нигде, – хмыкнул Попов, – у нас мечами не воюют уже лет пятьсот. Правда, саблями еще в Великую Отечественную рубились, но изредка и без энтузиазма. А тебе зачем?»
«Мне? – удивилось кольцо, – Тебе! Учится надо. Не переживай, днем, а не ночью».
«На хрена? – не любезно осведомился Серега, – Завоевывать ядерный мир в одиночку, с метровой острой железякой? По-моему, это особый вид буйного помешательства. Ты как считаешь?»
«Так ведь, – замешкалось кольцо, явно подбирая слова, – так это здесь, у вас. Согласно, идиотизм. Но у нас, в Средиземье… вполне нормально».
«У нас, у вас, – передразнил Попов, – у вас, если мне память не изменяет, уже есть кандидат на мировое господство?»
«Кто это? – не сразу понял «боевой артефакт», – А, Властелин колец, мой создатель. Все правильно. Но он же в одиночку не может везде успеть. Нужны полководцы, соратники. Для этого он нас и создавал».
Между разговором Попов успел собрать постель и начал утренний туалет, но на этих словах кольца застыл с зубной щеткой во рту:
«Ты серьезно? Соратник Майрона? Такой же бессмертный? Ты чего мне голову морочишь?»
«Здрасте, пжалста! – обиделось кольцо, – До этого момента тебе все нравилось. Откуда вдруг бездна удивления? Как хулиганов с моей помощью месить или деньги из воздуха получать, то это мы согласны. А как Мордору послужить, так мы на попятный. Ты сам-то как дальше жить собирался?»
Серега умылся и пошел на кухню, ставить чайник:
«До этого момента я думал, что с Мордором закончили, а ты перебесишься, и поймешь реалии этого мира. Ни мне, ни тебе обратно не вернуться. Я туда вообще не хочу, еле вырвался. У меня и здесь дел по горло. Я тебя у Майрона не просил. И вообще, ты существуешь? Может, я после «психушки» сам с собой разговариваю?»
«Не хочешь – не надо, – отрезало кольцо, – снимай с пальца, бросай в нужник. Или в скупку отнеси. Голос в голове исчезнет, и сны будешь только про голых баб смотреть».
Чай Попов пил при гордом молчании «боевого артефакта». После завтрака вышел на балкон, присел в ветхое кресло, вдохнул весенней свежести и снял кольцо. Повертел в пальцах. Примерился бросить через перила в сугроб черного снега, но понял, что не сможет. Вернул железный ободок на палец: