Я лишь в ужасе проследила за ним взглядом, неспособная помочь хоть чем-нибудь.
Зато его Ангел Хранитель не дремал. Приземлившись на переломанные ветки, Сеня прокатился по ним, будто по горке, аккурат в руки ловящего его старика.
Усевшись на подоконник, я собралась последовать чужому примеру. Правда, в то, что мое падение будет благополучным, я не верила. Но все же это лучше, чем добровольно гореть заживо.
Но едва я перекинула ноги, как Елена Степановна закричала дурным голосом:
– Оленьки! Оленьки не хватает!
Я обернулась. Кабинет заволокло дымом, но все же он пока неплохо просматривался. И только сейчас я увидела, что дверь приоткрыта. Сердце застыло в ужасе.
– Прыгай! – закричал кто-то истошно.
Как и всегда, послушаться я и не подумала. Нырнув обратно, я устремилась в коридор. Но не дойдя и до середины класса, зашлась в страшном кашле. Голова закружилась. Я бы непременно рухнула в обморок. Но природное упрямство, за которое мне столько раз по жизни доставалось, вновь взяло верх.
Разглядев сквозь пелену дыма свой стол, я подползла к нему. Схватила сумку. Выпотрошив содержимое на пол, неслушающимися руками открыла бутылку с минералкой. Тут же вылила ее на свой шарф. Прижала к лицу. Стало чуточку легче дышать.
Поднялась и поспешила прямиком в бушующее пламя.
Большая часть коридора уже была в огне. Огненные языки жадно поглощали стены коридора, двери кабинетов. Пылала библиотека. И от дыма ее небольшого собрания было совершенно невозможно дышать.
Отчаянно борясь с кашлем, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь, я остановилась. По счастью, первоклашка Оленька убежать далеко не смогла. Забралась в соседний кабинет. И сидела в самом уголочке под партой. Сквозь черный дым, под гнетом невероятного жара, я бы вряд ли смогла ее углядеть. Но сегодня она пришла в очень ярком платьице, и пятно ультразеленого цвета я смогла заметить даже издалека.
Откуда ни возьмись во мне проснулась неведанная сила. Я бросилась к ней. Перебросив через плечо, ринулась обратно. Девочка не сопротивлялась. Надышавшись дымом, она потеряла сознание.
Едва я оказалась в кабинете, как одна из балок в коридоре треснула и рухнула, подминая под собой большую часть пола, пробивая здание насквозь. Стены зашатались. Что-то страшно загудело, затрещало.
Лишь чудом не упав на ходящем ходуном полу, я добралась до окна. Всеми силами прижимая к себе ребенка, вновь забралась на подоконник.