– Нет, лицензия на курсы – это полбеды. Нужно учесть ещё авторские права на материалы. Особенно если школа работает на нескольких языках.
«Так, либо у меня мания преследования, либо это заговор,» – подумала Оксана, делая вид, что увлечена своим кофе. – «Либо… Нет, даже думать не буду. Просто запишу всё, что услышу. На всякий случай.»
Официантка с серебристой прядью принесла ей капучино и печенье. Внутри оказался небольшой клочок бумаги.
«Интересно, что на этот раз? „Верь в себя“? „Следуй за мечтой“?» – она развернула записку, и пальцы чуть не выронили её.
На бумажке было написано:
«Сегодня первый день всей оставшейся жизни.»
День рассыпался, словно джазовые ноты.
Оксана пыталась сосредоточиться на уроках, но привычный ритм работы ускользал. Слова учеников звучали отрывисто, словно невнятные аккорды в шумном кафе, а её мысли всё возвращались к одному и тому же.
Во время занятий она всё чаще машинально проводила пальцами по запястью, там, где во сне его пальцы оставляли невидимые узоры.
– Простите, Светлана, давайте повторим это предложение, – в третий раз попросила она студентку, осознав, что ответ пропустила мимо ушей.
Когда уроки закончились, Оксана с усталым вздохом закрыла ноутбук. Она подошла к окну, оперлась лбом о прохладное стекло. За ним начинался дождь. Те самые капли, те же звуки, которые она слышала во сне.
Город за стеклом жил своей жизнью, размытые огни машин и фонарей превращали улицы в хаотичную акварель.
Телефон завибрировал на столе.
«Джаз начинается в семь. Говорят, сегодня особенный вечер для особенных встреч.»
Сердце пропустило удар. Слова, словно сотканные из того же сна, оживали перед глазами. Её рука автоматически потянулась к телефону, но она замерла.
На кухонном столе, рядом с чашкой остывшего кофе, лежала палочка корицы. Оксана замерла. Она точно знала, что не покупала корицу несколько месяцев.
– Я схожу с ума, – прошептала она, глядя на невинный предмет, который вдруг стал невыносимо важным.
Она надела пальто, аккуратно поправила волосы перед зеркалом в прихожей и, едва заметив своё отражение, застыла.
В зеркале, за её спиной, на долю секунды мелькнуло что-то – высокая тёмная фигура.
Оксана резко обернулась. Комната была пуста. Только мягкий свет торшера заливал её уютным жёлтым сиянием.
На улице дождь усилился, превращая город в мерцающую золотистую реку света. Под козырьком подъезда она остановилась, достала телефон и замерла.