– Как будто по одному сценарию живете! – радостно удивился составитель родословной, и посмеялся, словно это было шуткой. И добавил:
– Проклятие на вас, что ли? – и снова посмеялся.
Он смеялся, но не я. Он был дураком, но хотя бы выяснил, что от всего моего рода остались только я и мой сын. Братья отца, мои неведомые дядюшки, умерли бездетными. Конечно, я жалел, что не познакомлюсь с родней – теплые отношения у нас в семье как-то не приняты. Зато отношения со смертью очень теплые! Она даже приходит строго по графику.
И мой график мог не отличаться от их графика. Разумеется, я пошел к врачам, обследовал все, и позволил сделать с собой вещи настолько омерзительные, что и вспомнить о них я не хочу.
– Никаких патологий! – вот единственный ответ, который я услышал. Я не был болен, ни душой, ни телом, ни генетикой. Я не умирал от скрытой опухоли, а сердце могло бы биться у меня под ребрами еще лет пятьдесят. Только мать могла знать что-то о семейной традиции ранних смертей, да вот беда – после развода она оставила меня отцу, и я виделся с ней даже реже, чем посещал могилу папаши.
Сказать, что мать была мне не очень рада, было бы сильным преуменьшением. Она приняла меня в доме, как гостя, которому не рады, и оставалась достаточно вежливой, что бы никто ни назвал ее плохой матерью. Вежливость и холод – примерно это и осталось от нее в моих детских воспоминаниях.
– Мне нечего тебе сказать, – ответила она на все мои расспросы. – Ты же и сам знаешь, что с твоим отцом мы давно в разводе. Как он жил – меня не касается.
– А, как я живу, тебя касается? – возмутился я. – Я все хотел спросить: как так вышло, что сын остался не с матерью, как обычно, а с отцом?
Я злился, но ее это не смущало.
– Это было пожелание твоего отца, – ответила она. – Вы с ним одного рода. А я – не вашей крови, я носила фамилию Миелон по браку, а не по рождению. Проблемы вашего рода меня не касаются.
– А проблемы сына? – я уже почти орал.
– Вы все одинаковые! – ответила она и демонстративно встала. – Не важно, кто вас рождает – все вы, Миелоны, одинаковые, всегда. Это все, или ты еще что-то хотел спросить?
Я хотел, но не стал. Просто вышел за двери и пошел по стопам отца – буквально. Как еще понять, что он искал, и почему стал таким, каким стал? Нужно повторить его странствия, посетить те же места и поговорить с теми же людьми! Так я надеялся выяснить, почему он бросил семью, почему ударился в мистику и религию, на старости лет. И почему его дед поступил так же! А я, кажется, повторяю их путь с удручающей тщательностью.