– Мы получили шестьдесят две единицы. Опиум сырой, влажность…
– Неинтересно, – сказал Генри. – Сколько процентов утечки?
– Ну… где- то…
– Я не задавал вопрос. Я жду цифру.
– Девять.
– Должно быть не больше пяти.
– У нас проблемы с упаковкой…
Генри бросил взгляд на Вивьен.
– Скажи мне, что ты видишь.
Она подошла. Медленно. Открыла один ящик. Протянула руку. Ткань. Сырость.
– Не герметично. Переходник плохо закреплён. И запах – сырость пошла снаружи. Не внутри.
Один из мужчин прикусил губу.
– Она… разбирается?
– Ещё нет. Но учится.
– У вас странные методы.
– А у вас – слабые упаковки.
Сделка продолжилась. Подписи. Печати. Один из мужчин, тот, что с часами, косился на Вивьен. Генри заметил. Достал сигарету. Медленно закурил.
– Следующий раз – без взглядов. Она не мясо. И не товар. Она – память. И если кто- то подумает тронуть мою память – я сотру его имя с улиц.
Пауза. Дым висел в воздухе. Никто не возразил. Когда они вышли, Вивьен шла рядом. Руки в карманах пальто. Он не говорил. Только закурил. Она смотрела вперёд.
– Почему «память»? – спросила.
– Потому что ты – всё, что осталось.
Она кивнула. Больше не спрашивала. Вечером дома она написала в тетради:
Сделка. Один говорил. Один нервничал. Один – врал. Папа знал это с первого взгляда. Я – со второго. Учиться надо до того, как начнёшь говорить.
Ей было пятнадцать. Переулок в Кэмдене был забит грязным снегом и запахом гари. Гараж снаружи выглядел заброшенным – но внутри горел жёлтый свет, и дышать было трудно: опилки, перегретый металл, сигареты. Генри открыл дверь первым. Вивьен – за ним. Она уже не держалась в стороне. Шла рядом. В пальто. Рука в кармане. Не нервно – привычно. Внутри – трое. Стол из фанеры. Весы. Калькулятор. Один стоял, как лидер. Второй – руки в масле. Третий – смотрел в пол. Раньше бы Вивьен стояла сзади. Теперь – в центре. Никто не спросил, кто она. Никто не посмел. Её шаги звучали ровно, как у отца. Её глаза не бегали. Она смотрела прямо. И это было хуже, чем пистолет. Генри бросил папку на стол.
– Это отчёт за два месяца.
– Мы не успели всё пересчитать, – сказал тот, что в масле.
– Не мой вопрос, – отрезал Генри.
Вивьен подошла к ящику. Открыла.
– Сырость, – сказала. – Примеси. Вес обманут.
– Но это…
– Не перебивай, – сказал Генри.
Вивьен вытащила один мешок. Разрезала ножом. Провела пальцем по кромке. Понюхала.