Философия религии. Том второй: «Наука о духовном мире» - страница 13

Следует ли допускать крайние различия – например, у одних материальность и несовершенство организма, приближающие их к животным, а у других – духовность и совершенство организма, сближающие их с Богом?

Нужно ли признать, наконец, что более духовное бытие последних – не их естественное и первоначальное состояние, а, напротив, последующее и достигнутое, подобно нашему будущему состоянию или тому, что уготовано нам на небесах?

Следует ли добавить, что все духи, какого бы класса они ни были, однажды войдут в ряды существ, уже сейчас более совершенных, чем мы, и таковых с самого начала? Нужно ли провозгласить принцип, что в итоге все образуют один и тот же класс без каких-либо различий и оттенков?

Ни разум, ни традиции человеческого рода не поддерживают эту систему, да и священные тексты её не требуют. Напротив, они указывают на четкую иерархию и дают различным классам ангелов разные наименования. (Еф. 1:21, Кол. 1:16.)

Самый сложный вопрос о существах духовного мира – вопрос об их числе, и тем не менее очевидно, что говорить об этом можно лишь в общих чертах. Поэтому легко согласиться с принципом, что всё неисчислимо – виды, оттенки, даже обители. Тексты всех религий говорят об этом в том же ключе, что и поэзия, а наши [писания] любят лишь слова «множество», «легионы», «небесные воинства».

Подобно тому, как мы знаем лишь малейшую часть физического мира, и космология, далёкая от того, чтобы быть наукой о всей вселенной, едва простирается немного дальше нашего земного шара, лишь смутно угадывая остальное, – так же и духовный мир мы познаём лишь отчасти, а остальное лишь смутно, то есть предположительно, предугадываем.

Более того, в этом отношении мы ещё более ограничены, чем в изучении материального мира.

Хотя в нравственных науках можно применять тот же метод и достигать той же степени достоверности, что и в естественных науках, всё же нельзя отрицать, что наш кругозор здесь гораздо уже. В космологии мы, по крайней мере, достоверно знаем о существовании множества планет и солнечных систем, тогда как в пневматологии таким же образом нам известен лишь человеческий дух. Зато здесь мы сталкиваемся с более глубокими и удивительными по своей природе явлениями.