– А можно я фотографирую себе оставлю? – Арина смотрела с надеждой.
– Конечно, милая.
Мне было стыдно. Приходилось врать. А маленькая Арина любила отца, даже не зная его.
Дочка весь день своими руками мастерила фоторамку из цветной бумаги. А потом бережно вставляла туда снимок.
Когда все было готово, Арина поставила фотокарточку рядом со своей кроватью. Дочка с наслаждением любовалась полученным результатом.
– Красиво получилось. – я с ностальгией посмотрела на снимок.
Хотелось снова его спрятать. Но не могла пойти против дочки.
В этот момент мама вернулась с работы. Всю жизнь она проработала учителем истории. А теперь на пенсии подрабатывала репетитором и каждый раз сокрушалась тому, насколько беспечные современные дети.
Мы жили втроём. Иногда было тяжело без крепкого мужского плеча рядом. Но мы справлялись.
– Как прошел день? – спросила я, когда мама зашла в комнату Арины.
– У меня сегодня был очередной ученик, который ничего не знает. – мама всегда отличалась прямолинейностью.
– Бабушка, смотри какую фоторамку я сделала. – похвалилась Арина.
Мама перевела взгляд на тумбочку, куда указывала Арина.
– Откуда ты взяла фотографию?! И зачем эту рожу поставила?! Мало того, что весь город обклеен его плакатами! – фыркнула мама.
– У папы не рожа. – встала на защиту дочка.
– Мам, ну зачем ты… – вступилась я.
– А что такого, Лиз? Я разве не права? У него рожа лоснится от бюджетных харчей, а ты Аришке лишнего платья не купишь.
Мама всегда жалела Арину за то, что росла без отца. Хасанова же ненавидела. За то что предал меня.
– Давайте лучше обедать. Я суп куриный приготовила. Твой любимый, Ариш. – мне хотелось закончить тему с обсуждением Артура.
Я посмотрела на дочку. Та насупилась.
Я взяла ее за руку и ободряюще потрепала по щеке.
За обеденным столом Арина без аппетита ковыряла ложкой в тарелке с супом. Я понимала, что дочке стало обидно после резких слов бабушки.
Но и мать свою я хорошо понимала. Ведь она проходила вместе со мной те сложные годы, когда у нас не хватало денег, приходилось ущемлять себя.
Мама постоянно говорила, что я сделала ошибку, не сказав Артуру о рождении Арины. Но моя гордость не давала мне возможности объясниться с бывшим. Потому что я ненавидела Хасанова за то, как он разбил мое сердце на мелкие осколки.
Втроём мы сидели за кухонным столом. Арина была непривычно молчаливой. Мама включила телевизор, который работал в фоновом режиме.