– Мама, мне больно. – Пожаловалась девушка, пытаясь вырвать свою руку из железной хватки матери.
Они остановились друг против друга посередине просёлочной дороги, и женщина, испытывающим взглядом, уставилась на подростка. Она ожидала, что дочь скоро повзрослеет, но за своими делами почти не заметила этого. Теперь придётся более внимательно приглядывать за ней.
– Не рано ли ты мальчиками заинтересовалась? – Не щадя подростковую скромность, прямо в лоб спросила она.
Щёки Светланы вспыхнули. Ей стало стыдно, хотя она и сама не понимала, что именно сделала не так. Это потом, войдя во взрослую жизнь, она поймёт весь смысл разыгравшейся у реки сцены. А сейчас перед грозной женщиной стоял всего лишь растерявшийся подросток.
– Но мама, мы с Наташкой просто купались, он сам к нам пришёл. – Это МЫ было, как бы, защитной стеной против гнева матери.
Уже тогда Светлана знала, что её мать настоящая ведьма, хотя и не могла в это до конца поверить, вернее, не хотела. Знала об этом и вся их небольшая деревушка, поэтому к ним относились с большим почтением, ну, или страхом. Тогда Света в этом не очень-то разбиралась. Зная, какой властью обладает мать, она отрицательно мотала головой, не желая смотреть на неё. Твёрдые пальцы ухватили её за подбородок, преодолевая лёгкое сопротивление. Девушке всё же пришлось поднять виновато опущенное лицо. Мать смотрела на неё в упор своим особенным взглядом, от которого у неё всегда пересыхало во рту, и начинали мелко трястись ноги.
– Мама…. – Жалобно прошептала она.
Но взгляд чёрных глаз неумолимо проникал в мозг, в душу, лишая голоса и силы воли. Голова тихо кружилась, перед глазами плыли цветные круги, а предметы теряли очертания.
В лицо ударил тёплый порыв ветра, возвращая её в действительность. Ушли в прошлое бездонные страшные глаза, любимые река и лес. Ушло детство, словно его и не было. На горизонте, в мареве огромного мегаполиса снова стояли высотные здания, прибавилось машин и прохожих. Подростки ушли с площадки, и теперь, презирая окружающих и чистоту двора, там гулял одинокий собачник с тремя огромными овчарками.
Поняв, что просто выпала из жизни на полчаса, Светлана охнула и бросилась к плите. Если бы не предусмотрительно убавленный газ, им пришлось бы есть один гарнир. А так котлеты всего лишь немного подгорели. Занявшись спасением ужина, Светлана машинально делала привычные движения, орудуя ножом и лопаткой, но мысли её витали далеко.