Хоть и не выговорила все же, чего именно хочу, так ведь и так понятно…
Жданов усмехнулся.
– Конечно, Вера. Какие вопросы. Сейчас, докурю только.
– Разумеется.
Мне опять стало стыдно на него смотреть. И я снова закрыла глаза, прижавшись к его груди, стремясь раствориться в терпком мужском запахе. Этот запах оказывал на меня целительное, почти магическое воздействие, словно откладывая на подкорке: теперь все будет хорошо. Можно больше не волноваться, все как-то решится со временем…
Ведь у меня теперь есть он.
– Пойдем в дом? – спросил Жданов, докурив.
Если бы я умела краснеть, то покраснела бы. Но мои вспыхнувшие щеки – только легкий румянец в глазах окружающих, так что Жданов, наверное, и не понял, до какой степени я смущена.
– Пойдем, конечно…
– Сейчас все будет, руки помою только, – шутливо пообещал Жданов.
Я оставила это без комментариев.
Мы прошли в дом. Пока Жданов мыл руки, я молча ждала на диване. Напряжение постепенно спадало, уступая место растерянности.
– Заждалась, славная? – Олег, кажется, почувствовал мое состояние. – Ну же, не бойся… Ты же сама просила…
Я нервно хихикнула. Яркий солнечный свет, бьющий в окна, не оставлял ни малейшей надежды на сохранение каких-то остатков стыда. Ну да, он, конечно же, уже все видел… и я действительно сама попросила…
– Олег, задерни хоть занавесочку, – взмолилась я.
– Хорошо, хорошо, – он сделал так, как я сказала. – Ну что, приступим?
На мгновение я испытала жуткое ощущение, словно попала в медицинский кабинет, но переборола его и решительно задрала подол.
– Ну же, ложись на спинку. Не бойся, не бойся… Расслабься…
И стоит Олегу дотронуться до тонкой ткани трусиков, как все мгновенно меняется. Сгорает смущение, неловкость и растерянность. Сгорает стыд. Остается только мое желание, пронзительно острое, мучительное. Вот теперь я – это я… А может, совсем не я, а моя древняя прабабка, сто тысяч лет назад так же стискивающая зубы под чьими-то чуткими пальцами за пологом из шкур в пещере…
Впрочем, мне уже не до рефлексии.
Олег гладит меня через тонкую ткань, касается внутренней стороны бедер. Так нежно и осторожно, словно перед ним бог весть какая драгоценность. Я закрываю глаза, чтобы не отвлекаться, чтобы ничего не пропустить. Вся отдаваясь ощущениям между ног, тому, что сейчас там происходит. Словно центр моего тела да и всего мироздания сейчас переместился туда. Если бы сейчас окна были открыты, а за мной наблюдала толпа народу, мне это было бы уже все равно.