Но даже на таких кораблях существуют элитные, скромно-роскошные каюты для особо важных персон, вроде дочки Накамуры. И хотя она вряд ли здесь долго гостила, все равно должна была оставить после себя хоть какой-то след.
Все люди, так или иначе, оставляют следы своего существования. Я слышал рассказы о настолько чутких синестетиках, что способны увидеть такие следы даже спустя много времени.
Но в каюте Харуны я не увидел ничего.
Здесь было пусто и уныло, как будто передо мной предстало серое нутро давно забытого, заброшенного космического корабля.
У стены напротив, стояла дорогая, но без изысков, кровать. Вся стена за ней горела огромным гало-экраном, транслирующим пейзаж странствующей кометы со сверкающим хвостом. Справа тянулся ряд шкафов и сервантов из синтетического дерева.
На полках стояли ряды классического набора классических книг: Шекспир, Дюма, Толстой и иже с ними. Уверен, их ни разу не читали.
Слева был выход в туалет и ванную, а по углам стояли декоративные лампы. Потолок светил сверху тусклым дневным светом люстровых узоров в центре.
Все было убрано, все заправлено, все чисто и вымыто, и никакого намека на то, что еще несколько часов назад здесь готовилась к свадьбе молодая невеста.
Только пустота.
Я вдруг подумал, что это чувство безысходной бездны и был ее след, но это был бред, я никогда не был настолько чутким синестетиком.
– Эй, Оболтус, где ты «забыл» это чертово кольцо? – не оборачиваясь, кинул я следом вошедшему роботу.
– Я «забыл» чертово кольцо в тумбочке возле кровати. Той, что справа, в верхнем ящике. Он не заперт, как и комната, так что любой мог подойти и забрать кольцо себе, – беззаботно ответил робот-самурай и, чуть подумав, добавил: – возможно, кто-нибудь уже так и поступил.
– Оболтус, если ты сейчас накаркаешь – я тебя ударю.
– Что?! Нет, дружище, не надо! Я же не смогу дать сдачи, ты прописан в моем протоколе защиты особо важных персон!
– Ого, тогда ударю сильно.
– Ну-у-у…
Робот в очередной раз заныл – я уже даже внимания не обратил, просто подошел к тумбочке и открыл нужный ящик. Из пустой ячейки на меня одиноко смотрело блестящее кольцо на синей подушечки, аккуратно расположенное прямо посередине.
Маленький алмаз блестел и переливался семью радужными спектрами, завораживая своей красотой. Я невольно потянулся к этой блестяшке, на секунду возжелав подержать ее, настолько драгоценной она показалась.