– Дозорный! – крикнул Даниель. – Ты меня слышишь?
– Да, сударь! Я послал за караулом!
– Караул опоздал! Беги за портшезом и скажи, куда он направился!
Молчание.
Из дыма, всего в нескольких ярдах, раздался голос мистера Тредера.
– Дозорный! Узнай, куда направился портшез, и получишь гинею!
– Будет сделано! – отозвался дозорный.
– Либо эквивалент гинеи товарами или услугами по моему усмотрению, при условии, что сведения будут полезны, своевременны, недостижимы иными средствами, доставлены мне и мне одному; учти также, что это предложение не может расцениваться как соглашение о найме и не влечёт наступления уголовной или гражданской ответственности. Вы слышали, доктор Уотерхауз?
– Да, мистер Тредер.
– Засвидетельствовано января тридцать первого дня лета Господня тысяча семьсот четырнадцатого, – скороговоркой закончил мистер Тредер.
Переведя дух, он начал отвечать на вопросы помощников, которые прибежали с Флит-стрит и теперь метались в дыму, почти такие же опасные, как перепуганные лошади. Отыскав Даниеля и мистера Тредера (то есть наткнувшись вслепую и едва не сбив их с ног), все четверо принялись раз за разом спрашивать, не пострадали ли те, чем ещё больше разозлили Даниеля, подозревавшего, что единственная цель расспросов – привлечь к себе внимание. Он велел им пойти лучше и поискать кучера телеги, которого последний раз видел летящим по воздуху.
Дым начал редеть; впечатление было такое, что он не столько поднимается, сколько всасывается двором.
Мистер Тредер подошёл к Даниелю.
– Вас что-нибудь задело?
– Не очень сильно.
Ему впервые пришла в голову мысль отряхнуть одежду. В складках застряли щепки и енотовый мех. Палец зацепил край монетки, который от пережитых приключений стал как пила. Она выскользнула и легонько звякнула о мостовую. Даниель нагнулся поглядеть. Это была вовсе не монета, а шестерёнка. Даниель поднял её. Вокруг помощники мистера Тредера, словно сборщики колосьев, подбирали монеты с мостовой. Кучер багажной телеги лежал ничком и стонал, как пьяный. Его пытались поднять Арланк и какая-то женщина, возможно, жена Арланка. Кто-то догадался перегородить второй подводой вход в Крейн-корт, чтобы караул – когда и если он наконец подоспеет – не присоединился к сбору монет.
– Рискуя показаться педантом, говорящим очевидное, – сказал мистер Тредер, – предположу, что мою багажную телегу взорвали.