Зал сбора Академии всегда казался просторным, но в то утро что-то в нём изменилось.
Не стены, не свет, не расстановка скамеек – воздух стал плотнее. Курсанты заходили один за другим, кто-то хмурый, кто-то зевающий, переглядывались, будто знали, что будет сказано, но надеялись, что ошибаются.
Я стоял с Эдди и Анной – молча, без шуток, без привычных подколов. Даже Эдди не пытался взломать напряжение очередной остротой. Анна смотрела вперёд, сосредоточенно, как будто что-то считала в уме.
Она не любила сюрпризов.
Командир поднялся на платформу. Его шаг был точным, голос – ровным, будто вырезанным из металла.
– Академия элитных путешественников – это лишь начало, – сказал он, глядя прямо в зал. – Отсюда вы уходите не выпускниками, а заготовками. Настоящие пилоты, бойцы, исследователи рождаются там, где нет флагов и почётных речей.
Он замолчал, и в зале повисла тишина. Я чувствовал, как Эдди рядом напрягся, а у Анны что-то дрогнуло в уголке глаза.
– На Марсе, – произнёс командир.
Реакция была не громкой, но ощутимой. Шорох, перешёптывание, непроизнесённые вопросы. Командир не дал им оформиться.
– Год обучения. Новый уровень. Новые условия. Новые риски. Вы будете тренироваться в условиях, приближённых к полевым. Тактическое маневрирование, пилотирование, ближний бой, стрельба. Марс – не симулятор. Он не прощает беспечность. Если кто-то считал, что академия – это романтика, у вас есть два часа, чтобы передумать. Полёт назначен на сегодня.
Он сошёл с платформы, оставив зал в плотном молчании.
Корабль был уже на старте. В ангаре царила суета, но чёткая, выверенная – ни одного лишнего движения. Техники работали быстро, чётко, будто мы улетали на войну. Эдди, Анна и я прошли досмотр, получили предрейсовую инструкцию, проверили допуски. Скафандры подогнаны, ремни зафиксированы, груз закреплён. Всё как по учебнику, но быстрее. Внутри – полутёмные отсеки, матовые панели, серые кресла, приглушённый свет. Мы заняли места. Я оказался между ними. Эдди откинулся назад и, наконец, заговорил:
– Ну что, – сказал он, чуть усмехнувшись, – если сейчас кто-то скажет, что всё это розыгрыш – я поверю.