Грустную. Безнадежно смиренную.
– Я понимаю, – наконец сказала она, заставив Суаньюань зло всхлипнуть, утереть слезы широким рукавом и снова, безудержно, расплакаться. Анастайсия снова посмотрела на нее. Она действительно… понимала. – Огонечек…
Новый, бесконечно прекрасный день тяжелым роком повис над дворцом Лунной принцессы.
***
– Как она? – Тецу вывел голограмму в полный рост, создавая ощущение присутствия собеседницы. Анастайсия, сидящая в кресле, тяжело посмотрела на него.
– Только то, что я нахожусь в другом месте удерживает ее от мгновенной расправы надо мной.
– Ты же знаешь, что я не об этом спрашивал, – устало ответил он, понимая, что отчасти принцесса Луны дала ему правильный ответ.
– Зла, отчаянна… и испугана. Она любит отца, и любит тебя. Сегодня она потеряет одного из вас, – пожала плечами Анастайсия, пытаясь казаться отстраненной. Увы, дрожащие руки выдавали ее с головой. – Поверить не могу, что ты решился на это.
– Спасибо, что помогла, – вымученно улыбнулся Томое, чем вызвал ироничную усмешку принцессы.
– Вот уж не думала, что искренние маги Огня умеют врать, – маленький глоток, она отвела взгляд. Голограмма задрожала, остановилась. Очевидно Анастайсия переключилась на другой канал. Томое закрыл лицо руками. Равель появилась также неожиданно, как исчезла. – Ты справишься.
– Спасибо, – пробормотал Томое.
***
В Тироугвеле есть только один клан, где имя идет перед фамилией. В любом другом случае, как бы велики ни были заслуги клана, рода, мага – впереди будет идти фамилия и только потом имя. Это была демонстрация власти.
Силы.
Значимости.
Когда имя важнее фамилии. Когда сперва человек и только потом история, что стоит за ним.
И этот клан не Цзянь.
Шиана это злит, бесит, и в последние годы все чаще выводит из себя. Шиан не боится, в конце концов тысячелетия идут, а история помнит множество героев других имен.
Но его вымораживает почему до сих пор, несмотря на все свое безумие, члены клана Хомра все еще занимают эту особую "строчку".
Микото Хомра.
Томое Хомра.
У двух, самых ненавистных ему людей, имена шли вперед фамилии. Шиан мог бы начать оправдываться, что мол его возмущает эта свойственная всем магам Огня символичность, но он был достаточно честен, даже сам с собой, чтобы признавать, что это черное чувство грызущее его изнутри ничто иное, а зависть. Зависть положению, статусу которого у него никогда не будет, сколько бы он не был Королем.