– Настасья Павловна! Вам слово.
Когда к тебе обращается председатель Союза театральных деятелей, а по совместительству директор театра, в котором ты работаешь, тут не очень-то поспоришь. И всё же…
– За что же мне такая честь?
– Так ведь вы краса и гордость нашего кинематографа.
– Есть более достойные.
– Это уж нам решать! – потом упёрся взглядом в её грудь и спросил, не скрывая удивления: – А кстати, почему почётный знак лауреата государственной премии не носите?
– Я не знала…
– Незнание не освобождает от ответственности. Нельзя игнорировать решения, принятые руководством!
Настя растерялась, не сообразив, как председателю ответить. Но тут сопредседатель вдруг пришёл на помощь:
– Виталий Леонидович! Может быть, на первый раз простим?
– Нет, дорогой Викентий Артамонович! Если каждую выходку прощать, если актёр будет позволять себе такие вольности, во что же превратится наш театр? Его стороной люди станут обходить и будут абсолютно правы!
– Ну, это вы уж слишком, Виталий Леонидович. К примеру, в Мариинке нет подобных строгостей, и тем не менее на каждом спектакле у них полный аншлаг.
– А вы не равняйте драму с оперой! Там зритель наслаждается музыкой и пением, это можно делать и с закрытыми глазами, а у нас он хочет докопаться до самой сути, поэтому вглядывается в каждую деталь.
– Так у вас и Анна Каренина выходит на сцену со значком лауреата?
– Почему бы нет? Кстати, спасибо за подсказку, непременно внедрим эту инновацию… Всё по старинке, по старинке работаем, а за окном уже двадцать первый век! Наша задача – воспитывать зрителя в лучших традициях русского театра, и я не позволю ставить это под сомнение. Звание лауреата дают не за красивые глаза и этому званию надо как-то соответствовать. Короче, Настасья Павловна, вы меня разочаровали. Хотел предложить вам главную роль в новом спектакле, но теперь придётся подыскивать другую актрису, – и после короткой паузы: – Кто там у нас следующий по списку?
– Худрук Театра антреприз, – подсказал один из заместителей.
– Ну вот, наконец-то достойный человек!