Его десантный корабль «Ледокол-7», сплав айсберга и доменной печи, завис бесшумной угрозой над холмом, отбрасывая резкую, фиолетовую тень на склон, который был… зеленым. Невыносимо, вульгарно зеленым. Куда ни глянь, тянулись кривые, узловатые палки, утыканные листьями, словно какой-то пьяный демиург забыл здесь свой недоделанный эскиз хаоса. И над всем этим – солнце. Безжалостное, смеющееся, золотое око, льющее свет с расточительностью мота.
«Кремень! Доклад! Что за насмешка природы передо мной?» Голос Грозы, обычно рубящий воздух, как плазменный тесак, прозвучал глухо, словно вяз в этой патоке тепла.
«Генерал… э-э… неопознанные агро-структуры. Вероятно, маскировочная сеть противника низкой технологической ступени», – голос капрала в комме трещал, будто продираясь сквозь помехи самой реальности. – «Линейное построение… примитивно. Но… запах, товарищ генерал… Сладкий. Словно… обещание?»
Обещание? Гроза стиснул зубы под шлемом. Что за ересь? Виноградник. Он активировал мультиспектральный визор. Лозы. Старые, перекрученные, будто застывшие в мучительном танце, тянулись к солнцу с упорством, граничащим с неповиновением. Может, они живые? Щупальца? Стреляют спорами безумия? На Мерзлоте даже лишайники были хищниками.
Он спрыгнул. Бронированные берцы утонули в земле с чавкающим, непристойным звуком. Мир качнулся. Воздух обнял его – не холодом пустоты, а плотной, вибрирующей массой, полной жужжания невидимых насекомых (Цикады? Шмели? Био-дроны?). И этот запах… земли, пыли, солнца и чего-то еще, похожего на предчувствие… праздника? Внутри генерала шевельнулся осколок льда – воспоминание, которого не должно было быть: смех, тепло чужой руки… Сбой системы? Эмоциональная коррозия? Он тряхнул головой.
«Альфа! Периметр! Искать минные поля, силовые барьеры! Бета! Образцы… этого… органического недоразумения! Анализ на токсины, мутагены, психотропы!» Команды вылетали отрывисто, но что-то в них было надломлено.
Солдаты в серой броне, тени Мерзлоты на зеленом холсте, рассыпались по винограднику. Их движения, отточенные тысячами часов тренировок, казались здесь нелепыми, чужеродными. Земля пружинила, солнце било по визорам, лозы цеплялись за броню. Рядовой Гвоздь, споткнувшись о корень, который выглядел древнее самой Мерзлоты, растянулся во весь рост, его плазменный резак отлетел в сторону и шипя погрузился в мягкую землю. Гроза открыл рот, чтобы испепелить его приказом, но… слова застряли. Солдат барахтался в черноземе, как жук, тщетно пытаясь сохранить достоинство, а над ним безмятежно качались гроздья еще зеленого винограда. Картина была настолько абсурдной, что почти… смешной? Смех – оружие слабых! – прорычал он себе мысленно.