Сердце тогда подпрыгнуло, указало: вот она, вот! Вот та, с которой ты жизнь проживешь, детей родишь! Сердце – оно такое, вещее, его не обманешь.
Он был в том кафе с друзьями – верным Серегой и Валериком. Отмечал свою первую премию – за серьезный проект. И украдкой смотрел и смотрел на рыжеволосую незнакомку. Собирался с духом, хотел подойти и познакомиться. Даже показалось ему, что девушка заметила его интерес и ему, одному – тоже тихо улыбнулась. При этом искорки сверкнули в зеленых глазах, дрогнул непослушный рыжий локон…
Но он не осмелился. Тем более – перехватил насмешливый взгляд Валерика. Услышал его снисходительное:
– Ничего так, телка … да нет, уже коровка … Буренка, ха – ха – ха … Не парься, Костян, она тебя старше явно. И весит больше!
Пожал плечами, пробормотал свое жалкое:
– Я чо, я ничо …
И отвернулся. Сделал вид, что потерял интерес. Не защитил ее, свою мечту, свою музу. И двадцать лет искал хоть малейшее сходство с Ней. Искал в самых разных Катеринах … Не нашел, а теперь уже поздно.
Вдруг Константин почувствовал, что его отпустило. Вместо путаного бреда – голова стала ясной, краски вокруг – яркими. Тело казалось легким, почти невесомым. Не тошнило совсем, не мутило – а за последнее время Костя привык к такому состоянию.
Он сел на кровати. И все понял. Это – не облегчение. Это – конец. Врач предупреждал, что будет именно так – обманчиво хорошее самочувствие перед … уходом. Значит … значит, у него нет завтра!
Остатками воли мужчина принял решение: он пойдет на природу, на берег речки. Чтобы не покидать этот мир, лежа в старой кровати и глядя в потолок. Нет, последнее, что он увидит – небо. Голубое августовское небо!
Деревня Сенцы, куда приехал умирать Костя, была заселена … никем. Практически, заброшенная деревня. Постоянные жители давно перевелись. Старушки переехали – кто к детям да внукам, а кто и на погост. Обреталась пара – тройка дачников, но их дома были далеко от того, который унаследовал Костя.
Причем именно дом его прадеда, чудаковатого учителя биологии и завзятого атеиста находился на отшибе и смотрел окнами прямо на ограду погоста. Леонида Ивановича такое соседство не смущало, а Косте смущаться было уже поздно.
Чтобы оказаться на берегу речки, узенькой здесь Шерны, надо было войти в кованую калитку и пересечь кладбище.