– Рили?! Вы не шутите?! Я в команде?!
– Рыжий, угомонись!
– Я в сборной! В сборной! Спасибо!
– Лучинин! – недовольно запыхтел в моих руках инструктор. Мужиком он был суровым и все эти мимимишные проявления чувств терпеть не мог. – Смотри у меня, Илюха, передумаю! Коновалова вместо тебя поставлю.
– Да у Темы вечно проблемы: то жиклер замерзнет, то масло потечет. Замучаетесь вы с ним, Артем Михайлович. – Понимал же, что мужик шутит, но от греха подальше отпустил его и отошел на пару шагов. – Вы же знаете, лучше меня нет.
– Знаю, – нехотя согласился Михалыч, – но еще одна такая выходка на повороте, и я тебя, Лучинин, близко к трассе не подпущу! Уяснил?
– Так точно! – делано отчеканил я, а сам, как последний дурак, самодовольно улыбнулся во всю свою конопатую рожу. Благо за балаклавой было ни черта не разобрать.
От снегоходной стоянки до местной теплушки, заменявшей любителям сноукросса в Собиново и раздевалку, и буфет, и склад инвентаря, пролегала извилистая дорожка, с обеих сторон окруженная массивными сугробами. Обычно в дни соревнований здесь было не протолкнуться, но сегодняшний заезд сделали закрытым, а потому я брел по снежному лабиринту в полном одиночестве. В левой руке держал шлем, правой пытался набрать сообщение отцу.
Батя не особо разделял мое увлечение сноукроссом, а мать и вовсе недолюбливала зиму из-за моего пристрастия к снегоходному спорту, но палки в колеса они мне не вставляли. Переживали, отговаривали, это да, но решение всегда оставляли за мной. Несмотря на страх, в меня верили. За улыбками прятали безмерное волнение и просили только об одном: не рисковать собой. Мечтали, что однажды я все это брошу и с головой уйду в учебу, а пока помогали с выбором самого крепкого шлема и ремонтом техники и радовались моим успехам, как своим. Вот и сейчас на мое сумбурное сообщение отец незамедлительно ответил, что ни разу не сомневался в моей победе, а я лишь крепче сжал мобильник в ладони. И пусть уродился я рыжим и конопатым, рослым и не особо симпатичным, мне безумно повезло с семьей. Отец, мать, братья, дед с Гаем были моими крыльями за спиной, ну а друзья – те два придурка, что прямо сейчас, размахивая руками, сивыми меринами скакали в конце заснеженного туннеля и скандировали мое имя, – главным источником силы.