Все было прекрасно и понятно в жизни Марии, все имело в ней место: любящие родители, завистливые подруги, несбыточные мечты. И тут явился он, «юноша бледный со взором горящим» Вообще не такой, как в романе. Там были все знойные, с тонкими ноздрями, загребущими руками и наглые как денежная реформа, настойчивые как сифилис, беспринципные как предвыборная агитация.
Этот был другой. Он был бел и кудряв. Бел как девушка, словно не загорал вовсе и никогда не бывал на пляжах. Кудряв же был как ангел, как те самые фигурки на рождество в магазинах. И глаза у него были голубые, как небо. Был он чрезвычайно тощ, отчего у Марии, выращенной на своей с огорода картошке, на своем из-под коровы молоке, немедленно развился материнский теплый инстинкт к филологу. Хотелось кормить. Накормить его до икоты. Смотреть, как он жует, открывая для себя все новые вкусы, хотелось показать ему жизнь во всей красе: заваленную пирогами, уставленную дымящимися борщами, политую тающей сметаной на мраморных блинах, коронованную копченой рулькой, запеченной в смеси сладкого меда и острого хрена, уложенной поверх нарезанных истекающих соками огурцов и помидоров.
Бедрами в присутствии филолога качать не хотелось, это было стыдно и неуместно. Хотелось обнять, накормить и поплакать. И чтобы… В общем, он бы понял и пожалел.
В общем, зашел, увидел, победил. Как римский император. Виктор уничтожил всех своих конкурентов, сам не ведая того, в лучших традициях любовных романов. Там всегда так: с первого взгляда понятно, что это вот оно, то самое, потому что героя сразу видно – он отличается. Ну, и астрология с нумерологией и прочими тайными учениями умудренных дев не подвели: филолога звали Виктор, победитель. Звезды сошлись. Совместимость имен – 51 процент. Как говорится, надо брать.
Знаете, среди мужчин существует заблуждение, будто они сами решают, с кем будут жить. Эту странную максиму они транслируют через всю литературу, которую теперь уже называют классической. Там везде удивительное мужское эго возвышает себя, описывая собственные безграничные возможности в выборе дев и жен, и принятия решений по поводу всякой там судьбы и прочая и прочая и прочая. Ну, мы-то с вами (умные женщины) знаем, кто на самом деле решает и кто делает выбор. Именно поэтому, может, и притягивают женщин так называемые женские романы, потому что в них на каждой страницы встречается удивительный невиданный доселе в дикой природе зверь: мужчина, который все решает. Конечно, это не может не вызвать интереса у настоящей хищницы, единороги, василиски, решительные мужчины… Ну, книга не об этом.