– Определённо теперь вы ошиблись. До свидания.
Не разворачиваясь, пячусь назад к дверям, а хозяин кабинета, наоборот, очень юрко для своей комплекции выходит из-за стола и шагает в мою сторону.
– Вы точно ничего не хотите мне сказать,– давит на уже почти бессознательную меня.
Сказать, что я та самая его мимолётная из клуба и через семь месяцев он снова станет папой?! Ну-у, нет! Я ещё жить хочу!
– Точно. Ничего, – ни капли не вру и для убедительности киваю головой. – Прощайте!
– Стоять!– рявкает мой несостоявшийся работодатель. – Не двигайся!
И я стою. В принципе, я и лежать уже готова от такого рёва раненого бизона.
– Лика, стоять! Ну, упадешь же! – рычит мужчина, пролетая мимо меня в сторону балконной двери.
Там на периллах балансирует девочка в яркой-розовой юбке- балеринке и с огромной конфетой на палочке в руке.
– Лика, твою… – спотыкается. – Нельзя говорю так делать! Убьёшься!
Рычит этот раненный и подхватывает малышку на руки.
– Папа, ну ты чего!? Я же фея! Я всё могу, и вообще… опусти меня. Я хочу познакомиться с моей новой няней.
– Это не твоя няня.
Девочка смешно хмурит бровки, явно копируя своего родителя, и осматривает меня снизу-вверх. Вот как некоторые совсем недавно. Родственники!
– А чья? Твоя?
Я снова давлюсь воздухом и делаю неуверенный шаг к двери. Моя рука уже касается прохладного металла.
– Нет, Лика. Она ничейная. Она вообще…
– Отлично, папочка! Значит, моя!
– Лика, прекрати меня перебивать!– вновь рычит этот Маугли, что даже мне хочется присесть, чтоб звуковой волной не снесло.
И это, знаете ли, достало! Как там фамилия этого некультурного?!
– Господин Яровой, прекратите орать на ребёнка! Это непедагогично. А вести речь о человеке в третьем лице, когда это лицо стоит перед вами, ещё и неэтично.
Парочка застывает, уставившись на меня. Девочка с интересом снова разглядывает меня, а вот её папочка … явно хочет продемонстрировать мне, кто у нас тут главный.
– А кто-то минуту назад заявил, что не няня! А теперь такой ликбез!
– А кто-то минуту назад не орал как раненный в яйца макак! Это самооборона.
Яровой смотрит на меня такими страшными глазищами, что пора окапываться и выставлять винтовки. Да только есть у меня одна пакостная черта – если что-то начала, то закончу даже в ущерб себе любимой. Поэтому отвечаю уверенным взглядом, а страх прячу подальше. Ну в самом деле, не убьёт же он меня при дочери?!