Когда он рассказал об этом Аделин, она посоветовала:
– Подпиши. Если начнёшь качать права, останешься без работы, а значит, снова окажешься в нищете.
Ник чувствовал, как внутри всё клокочет. Он не хотел признавать, что нуждается в её поддержке, но понимал, что совет звучит логично.
В тот же вечер ему позвонил Фрэнк, причём лично. Ник поначалу собирался не отвечать, но в итоге взял трубку. Услышал давно знакомый, слегка охрипший голос:
– Слышал, тебе хотят «связать руки» в этой фирме? Если нужна альтернатива, у меня есть контакт в одном научном университете…
Ник ощутил, как в груди вспыхивает неприязнь. Снова отец «вмешивается»… Он быстро ответил:
– Я уже взрослый и разберусь без твоих университетов.
– Ты и так упираешься, – проговорил Фрэнк. – Хоть предупреждаю: крупные игроки не любят, когда у них что-то отбирают.
Ник не захотел слушать дальше и бросил трубку.
Внутри осталось мерзкое ощущение, будто отец действительно желал помочь, но Ник видел в этом лишь попытку показать власть. В памяти всплывали и отцовские рассказы, что у «двухмакушечных» часто происходят «необъяснимые» вещи, когда они слишком далеко продвигаются. Ник считал это выдумкой, хотя иногда по ночам в квартире мигала лампочка или мелькала за окном странная тень, и он чувствовал мгновенный холодок. «Ерунда, просто паранойя», – твердил себе.
На работе Ник в итоге отказался от неразглашения. Руководство приняло это холодно:
– Тогда извини, мы не можем держать тебя на высокой должности.
Его понизили, урезав оклад. Аделин вспылила:
– Значит, ты окончательно решил похоронить своё будущее?
Ник захлопнул дверь:
– Я все равно не свободу.
В этот же период ссоры с Аделин стали безостановочными. Каждый вечер они скандалили, доходило до рукоприкладств. Она кричала:
– Ты упускаешь все шансы, отталкиваешь всех!
– А я не желаю плясать под чужую дудку! – орал Ник.
Редкие «перемирия», полные бурной страсти, уже не склеивали разбитые осколки. Всё шло к расставанию, хотя никто из них не решался радикально рвать связь.
Глубоко в душе Ник понимал, что прошлый конфликт с отцом и страстная жажда свободы довели его до того, что он стал отвергать любые способы «встроиться» в систему. Аделин же верила, что надо «играть по правилам» ради успеха. Теперь они ежедневно буксовали в скандалах. Иногда Ник уходил из квартиры на целую ночь, то в ярости, то в отчаянии, твёрдо проговаривая про себя: