Для меня много лучше познать Смерть сейчас,
Чем мучится под пытками Старости отмеренный срок».
Так молвила Ида и главу свою златокудрую склонила в ожидании.
***
Оба полуночника поразились образу мыслей смертной.
И прекрасна она, как ангел, и юна, но вот мыслит глубоко,
Как если бы прожила долгую жизнь.
Что такое два десятилетия по сравнению с вечностью?
Но в том то и дело, что добровольно из смертных никто никогда
Полуночником стать не стремился.
Люди считают вампиров чудовищами,
«Проклят их мерзостный род», – говорят.
И Ипполит, и Исидор были обращены против воли когда-то,
И все их товарищи, кого они знали.
Но вот напуганное дитя появилось,
Добровольно желающее принять проклятие.
***
Слово взял по старшинству Исидор.
«Дитя! Прекрасна и чиста ты, как солнца луч,
Как утренний рассвет, как пенье птахи малой на заре,
Как всё, чего мы стали лишены в момент,
Когда нас превратили в хищников ночей.
Жизнь кажется даром драгоценным, спору нет, когда её лишён,
А Вечность в тягость, когда её имеешь. Поверь.
Естественно в природе человека желать того, чем обделён он по рожденью.
Но достижение мечты подобной ни радости не принесёт, ни счастья. Одну лишь боль.
Потому и нет среди нас тех, кто был бы добровольно обращён.
Мы по натуре эгоисты и любим забирать всё то,
Чем бы хотели обладать, не испросив на то согласья,
И редко воздадим кому по просьбе.
Из нас двоих никто не станет лишать людей, чего был сам лишён,
По просьбе их –
Наипрекраснейшего из всех благ – жизни.
Да, мы кровь пьём вашу,
И так способны мыслить, в точности как хищники плоть терзают, существуя;
Вы же становитесь пустой оболочкой мгновенно,
Как только мы обрываем свой долгий поцелуй от ваших шей.
И мыслить никто из нас двоих не смеет,
Чтоб, не питаясь, лишить кого из вас
Всего того, что сами потеряли мы –
Солнца, ярких красок дня, тепла, любви.
Увы! Среди нас нет любви!
Мы жестокие холодные и расчётливые создания,
Всё чаще по одиночке бродим по миру,
И редко когда обзаводимся товарищами,
Да и они нас покидают скоро.
Мы прокляты богами, как люди говорят,
За преступленья предков наших,
И одиночество, и холод в сердце – вот наш удел.
Ты тех нашла, кто не согласен с тем,
Чтоб жизни обрывать у смертных.
Ищи других. Другие, быть может, согласятся.
И не проси, тебя не обращу я
И жизнь тебе оставлю.
Кровь – это жизнь. Жизнь – это дар,