Причастен к преступленью Ярослав?
Или нелепо умер сам Мстислав?
Виновника беды той не нашли,
Умело летописец скрыл следы.
Узнать народу правду не дано —
Что было, то в обман превращено.
Что делать дальше, нет в народе спора:
Всё перейти должно без разговора
Тому, кто ближе князю был по крови.
Наследника законного готовят.
Во Пскове княжит двадцать с лишним лет
Единственный на это претендент.
Он, Судислав
[25], – Мстиславу кровный брат,
И им во Пскове очень дорожат.
Всё брату перейдёт без промедленья,
Что было у Мстислава в повеленье.
Но Ярослав без мер властолюбив —
Расстроен он, что по отцу брат жив.
Не сможет он спокойно дальше жить,
Ведь претендента надо устранить.
Ему нужна над всею Русью власть,
И это чувство князю не унять.
Когда-то Псков входил в его владенья
И был уделом в новгородских землях,
Но по велению отца был Псков отобран
И сыну младшему Владимиром был отдан.
Во Псков тот прибыл с матерью-гречанкой —
Женой Владимира, красивой христианкой.
Жил Судислав и честно, и спокойно,
Не прибегал к междоусобным войнам,
Образованием наполнил он натуру
И развивал науку и культуру.
О творчестве душа его пеклась,
А созидать давала ему власть.
Что Судиславу Псков принадлежит,
Мысль в Ярославе уж давно свербит.
Закралась в душу старая обида,
Он отомстит – всем это очевидно.
Честолюбив, жесток с годами князь,
И жалостью его уж не пронять.
С дружиной он направился во Псков,
И был его поход туда таков:
Князь Судислав посажен им в темницу —
В ней долго заточение продлится.
Кусочек неба и холодный серый камень —
Вот что обрёл тот узник за замками.
Темница – яма, камень – это ложе,
И это всё, что он увидеть может!
А поруб
[26] только пару метров вширь,
Скрывает узника от мира монастырь.
Следят за ним смотрители-монахи,
Приносят хлеб и воду, держат в страхе.
В темнице по веленью человека
Несчастный князь пробудет четверть века.
От жалости к нему застыла кровь,
Нарушены тут заповеди вновь.
Но понимал ли это Ярослав?
Или считал, что он и в этом прав?
Как оправдать жестокости дельца,
Который крестится рукою без конца
И говорит о вере только в Бога,
Кровавый след оставив у порога?
Не слышит он Небесного Отца,
О милосердии не ведают уста.
Перед народом лик его один,
Другой же спрятан в глубине седин.
Все земли переходят не по праву
Желавшему их долго Ярославу.
Тмутаракань, пленительный Чернигов