– Ты же знаешь, я не уйду, – прошептала она, наклоняясь к его уху. – Ты мне нужен. И мы справимся.
Он прикрыл глаза, её слова будто наполнили его душу светом. Она была рядом, и этого было достаточно. В мире, полном туманных загадок и необъяснимых явлений, они смогли найти друг в друге точку опоры.
– Всё будет хорошо, – сказал он, чувствуя, как её тело, крепко прижато к нему, становится важной частью его жизни. – Мы не потеряемся в этом.
В этот момент, стоя на краю возможного падения, они оба знали, что, несмотря на все тени и страхи, их любовь станет той самой силой, которая не даст им сдаться.
Тень в уголке его сознания стала менее явной. Она всё ещё была рядом, но больше не пугала. Вместо этого он чувствовал её как напоминание о том, что всё в жизни имеет свой смысл, свою ценность. И самое важное, что сейчас было – это то, что они были вместе.
Тени исчезали. Всё, что оставалось, это свет, который они создали друг для друга.
Глава 1: Свет, что сжигает отражения
Лучи утреннего солнца лениво ползли по стенам, задевая старые фотографии в потёртых рамках. На снимках – лица. Полузабытые, выцветшие. Кто-то улыбался сквозь века, кто-то смотрел в камеру с такой тоской, что хотелось отвернуться.
В кабинете пахло кофе, пылью и разочарованием.
– Очнись, Саня, – раздался хриплый голос из динамика ноутбука. – У нас тут реальный трэш. Все пациенты видят, ну знаешь, чужие мысли.
Александр Круглов, нейропсихолог с мешками под глазами, вяло приподнялся над столом. Кофейная чашка дрожала в его руке. Сквозь щель в окне виднелась пустынная улица посёлка – застывшие дома, облезлые вывески, провисшие провода.
– Чужие мысли? – переспросил он с плохо скрытым сарказмом. – Может, хватит заливать? Я не из тех, кто ведётся на теории заговора.
Собеседник на экране – друг детства по имени Витька Ромашин, теперь местный фельдшер – выглядел так, будто не спал трое суток. Лицо серое, глаза безумные.
– Саня, я серьёзно. Пацан восьми лет начал рассказывать про "маму Васьки", которой он никогда не видел. Имя, запах духов, сцены из чужой жизни! – Витька запыхался. – А потом бабка – сама себе! – рассказала, как танцевала на выпускном, которого у неё никогда не было. Ты понимаешь?! Она плакала!
Круглов опустил голову на ладони. Тёплый кофе безвольно плескался.
"Похоже, кто-то опять перепутал галлюцинации с возрастными изменениями", – подумал он.