Он ещё раз отжался и пошёл умываться. Вася, которому недавно исполнилось семь лет, плотнее закутался в одеяло: в детском саду мест не было, а в школу предстояло отправиться лишь осенью.
Когда Андрей вышел на кухню, отца уже не было. Всю жизнь проработав на обувной фабрике имени Тельмана и оставшись хромым на левую ногу после очередной аварии, он бы давно поменял работу, если бы сталинское законодательство не запрещало это сделать3. А поскольку за опоздание могли отдать под суд и осудить на десять лет, выходить на работу приходилось на полчаса раньше.
Мать поставила перед Андреем эмалированную кружку молока, положила большой кусок ситного хлеба. Поев и наскоро собравшись, он выбежал из дома, распугав стайку воркующих голубей. Где-то далеко ревели заводские гудки, извещающие о начале нового рабочего дня…
Когда он вбежал в класс, звонок уже прозвенел. Сбросив пальто, пошёл, было, к своей парте, как вдруг остановился: у окна сидела новенькая. Не заметить её было невозможно: она вся словно светилась каким-то внутренним светом.
Вошла Варвара Семеновна, и начался урок, но ему было не до свойств числа «пи». То и дело Андрей поглядывал на девочку, спрашивая себя, почему он раньше её не видел. Он не спрашивал себя, отчего его заинтересовало появление какой-то девчонки, он просто смотрел и любовался.
У неё была тоненькая угловатая фигурка подростка с едва заметными бугорками грудей, нежная белая кожа, на руках покрытая лёгким темным пушком, вьющиеся по плечам густые тёмно-каштановые волосы и серо-зеленые глаза, светившиеся мягким светом. Вздернутый носик, капризные губки, руки с розовыми пальчиками – словом, обычная девчонка тринадцати лет. Но для Андрея она показалась верхом совершенства, самой лучшей, самой красивой на свете. Очарование не портил даже зуб, одиноко выглядывающий из общего ряда и слегка оттопыривавший капризную нижнюю губу. Одета она была в новенькую бордовую блузку с большими золотистыми пуговицами, светло-коричневую юбку, доходящую до щиколоток и черные лаковые ботинки. Но было в новенькой что-то ещё, выделявшее среди других девчонок, что-то такое, отчего он никак не мог перестать о ней думать.
На перемене девочки собрались вокруг нее. Кто-то спросил её имя, и с замершим сердцем Андрей услышал ответ «Наташа…». О, сколько раз потом он вспоминал этот день: класс, залитый солнечным светом, красивую девочку у окна и её тихий голос…