Внезапно, его глубокие размышления о сути происходящего были грубо оборваны самой реальностью. Снаружи, со стороны двери подсобки, раздались яростные удары, сопутствуемые злыми выкриками:
– Мы знаем, что ты тут! Открывай, а то хуже будет!
Затем удары стали еще громче и тяжелее, словно кто-то бьёт ногой по двери, стремясь разнести её в щепки. Этот шум не мог остаться незамеченным не только для Кирилла, но и для Васьки. В какой-то миг кот нервно обернулся через плечо, что, если кот его сейчас заметит? Но нет, импровизированное укрытие за коробками всё-таки спасло его от внимательного взгляда.
Васька незамедлительно принялся действовать: он поспешно скрутил свиток и сунул его в мешок, туда же отправил толстую книгу с секретными записями. Затем кот рванул к шкафу, защёлкнул торчащий в дверце ключ и также отправил его в мешок. Стоило мешку оказаться надежно завязанным и перекинутым через плечо, как в свободной лапе Васьки вновь появилась свеча. Кирилл не отрывал глаз от этой сцены, словно завороженный самым невероятным цирковым номером в своей жизни. Но его разум уже задавал вопрос: «Что этот кот собирается делать дальше?» По всем признакам Васька готовился к уходу, будто стремясь сбежать из этого помещения. Но куда он мог направиться, если единственный выход прегражден разъярёнными школьниками?
Между тем, бешеная канонада ударов по двери продолжала нарастать, барабаня в такт стуку сердца Кирилла. Парню казалось, что оно вот-вот выпрыгнет из груди. Страх с новой силой вцепился в его мысли. В отчаянии взгляд Кирилла метался по помещению в поисках спасительного укрытия. Может, спрятаться в одной из больших коробок или попробовать залезть в какой-нибудь шкаф? В этот момент кот почти исчез из поля его зрения. Лишь краем глаза Кирилл заметил, что Васька стоит в самом углу помещения – там, где в стене темнела какая-то ниша, возможно, остатки давно забытого встроенного шкафа.
И тут Кирилл понял: то, что происходило сейчас, было еще более странным, чем всё, что он видел до этого вечера.
По обыкновению стоял Васька опять на двух задних лапах, а две передние в этот раз лежали на чем-то вроде массивного, грубо отесанного рычага, торчащего прямо из стены. На полу рядом с ним покоились свеча в подсвечнике и объемистый мешок с незнакомыми вещами. Кот прилагал заметные усилия, стараясь опустить упорный рычаг, который, казалось, намертво застрял в своем положении. Он ругался вполголоса, употребляя непонятные, трудноразличимые слова. На этот раз Кирилл уже не сомневался: ему не послышалось.