В молодости был подавлен механическим отношением редакции, молчаливо выпершей из литературы автора амбарного журнала стихов. Я не мог ничего проповедовать людям, ибо был набит чужими мыслями, и лишь предчувствовал будущие мои.
…И вот теперь, отброшенный на два с лишним тысячелетия назад, я слушаю мало известного тогда, но далее всемирно признанного древнего мудреца. Он говорит о тех поисках себя, которые я испытал в моей эпохе.
Вот правдивые свидетельства нашего философа, застенографированные Платоном, его учеником.
«Сам я, конечно, нимало не сознаю себя мудрым. Хотя оракул прорицал, что стану мудрым. Собравшись с силами, прибегнул к такому решению вопроса: пошел я к одному из тех людей, которые слывут мудрыми, думая, что тут-то я скорее всего опровергну прорицание, объявив оракулу, что вот этот, мол, мудрее меня, а ты меня назвал самым мудрым. Ну и когда я присмотрелся к этому человеку – называть его по имени нет никакой надобности, скажу только, что человек, глядя на которого я увидал то, что я увидал, был одним из государственных людей, о мужи афиняне, – так вот, когда я к нему присмотрелся (да побеседовал с ним), то мне показалось, что этот муж только кажется мудрым и многим другим, и особенно самому себе, а чтобы в самом деле он был мудрым, этого нет; и я старался доказать ему, что он только считает себя мудрым, а на самом деле не мудр. От этого и сам он, и многие из присутствовавших возненавидели меня. Уходя оттуда, я рассуждал сам с собою, что этого-то человека я мудрее, потому что мы с ним, пожалуй, оба ничего в совершенстве не знаем, но он, не зная, думает, что что-то знает, а я коли уж не знаю, то и не думаю, что знаю. На такую-то малость, думается мне, я буду мудрее, чем он, раз я, не зная чего-то, и не воображаю, что знаю эту вещь… Оттуда я пошел к другому, из тех, которые кажутся мудрее, чем тот, и увидал то же самое; и с тех пор возненавидели меня и сам он, и многие другие…»
Древнее сознание мало отличается от нашего! Из-за ничего не знающих, но самоуверенных вождей, полководцы позднейших веков, как и во времена детства человечества, наступают на те же грабли, в беспрерывном противостоянии Запада и Востока делят планету на колонии, ломают, как игрушки, с тяжким трудом воздвигнутые города, заводы и фабрики, засеянные зерном поля.