Артем только моргнул, пытаясь понять, не перегрелся ли он в своем душном кабинете.
– Сверхъестественный? – медленно кладя ручку на стол и сердито сдвинув брови, переспросил он.
– Да-да, тебе не послышалось. Как говорится, добро пожаловать на шоу. Теперь это твоя забота. Личный цирк, так сказать. А ты, Артем Сергеевич, теперь главный клоун.
Он пристально смотрел подчиненному в глаза, ожидая какой-то реакции. Но у Артема вырвался вполне искренний смех.
– Ладно, смешно. Я даже не думал, что кто-то из наших дураков сможет тебя подбить на такую шутку. Кому желание проспорил? – с улыбкой спросил он у своего начальника.
Но Василич оперся руками на стол и всем своим авторитетом надвинулся к нему.
– Все, что я сказал: приказ пришел. Полковник хочет поговорить лично, вот папка, в ней бумаги: подписывай и собирай вещи.
Он выпрямился, махнул рукой и направился к выходу, и прежде чем покинуть кабинет, повернул голову и сказал:
– Не хотелось бы тебя отпускать, я думал, что в будущем ты займешь мое место.
В этот момент Артем увидел расстроенное лицо Василича, который безнадежно махнул рукой и вышел за дверь. Лицо у Артема стало озадаченным настолько, что он взял себя за переносицу. Кажется, это был не розыгрыш. Предчувствие беды стучало в висках. Он открыл папку и увидел приказ о переводе с обходным листом. Поняв, что все взаправду, Артем удалил все свои пароли с рабочего компьютера, взял папку с приказом и несколько папок с делами, которые он вел. Когда он сдал служебное оружие, то в коридоре встретил Василича с знакомым ему следователем. Василич недовольно буркнул и строгим голосом произнес:
– Давай нераскрытые дела, завтра передам их другому.
Забрав папки, он тут же ушел, оставив в душе Артема неприятную горечь. Закончив с обходным листом, он вернулся в свой кабинет. Место, где он провел три года – от первых робких шагов оперативника до обыденной рутины со сводками и отчетами. Запах прокуренной бумаги, заполнивший кабинет, теперь казался родным, почти домашним. «Особый отдел», – еле слышно пробормотал он себе под нос.
Сказанное Василичем звучало как приговор, но и влекло любопытство, да и он сам прекрасно понимал, что в этой дыре дальше звания капитана он никуда не уйдет.
Его мысли прервал звонок стационарного телефона. Сняв трубку, он услышал голос капитана: