Когда я прибыл в аэропорт, меня встретили двоюродные братья, которые жили в Мадриде и собирались ехать в Мурсию. Выглядели они вполне обычно, на их лицах не читалось никаких признаков трагедии, и они почти ничего не знали о случившемся. Мы непринужденно говорили о футболе, но никто из нас не хотел упоминать о моем отце (я – из страха, не желая услышать плохие новости, а они – из уважения). Мы выехали из аэропорта около 23:00 и прибыли в Мурсию, прямиком в больницу, к 2:00.
Там, у входа в реанимацию, стояли мои родственники, лица у них были мрачные. Некоторые плакали, кто-то обнял меня сразу же, как только я подошел. Я повторял про себя: «Это невозможно, это невозможно. Наверняка есть выход».
Я сразу поднялся в реанимацию и прошел в зону палат. Я много раз заходил туда во время интернатуры, чтобы увидеть пациентов и поприветствовать отца возле его коек (номера 26 и 27), где он работал почти половину ночей в месяц. На этот раз было иначе, людей собралось больше, чем обычно, и, когда я подошел, меня встретил один из заведующих реанимацией. Для двух часов ночи это было необычно. Он проводил меня, положив мне руку на плечо, к 26-й койке. Там лежал мой отец, интубированный и неподвижный. Мне показали компьютерную томографию (КТ) мозга моего отца с огромным кровоизлиянием, за которым невозможно было разглядеть сам мозг. Отец перенес кровоизлияние в мозг вследствие разрыва аневризмы, его мозг умер, и отца поддерживал лишь аппарат искусственной вентиляции легких. Моему отцу всего пятьдесят семь лет, и вот он ушел из жизни.
– Мне очень жаль, Хуанхо. Ты знаешь, какие трагедии случаются здесь каждый день, но ты даже не представляешь, как тяжело нам сейчас. Мы очень любили твоего отца, и он был отличным коллегой. Мы ощущаем эту утрату всей душой, – сказал мне заведующий реанимацией.
Тот, кто переживал нечто подобное, поймет, о чем я говорю. Существует два вида смерти, и ни один из них не легче другого. Один вид – это медленная, ожидаемая смерть, когда ты видишь, как медленно угасает пламя жизни. Этот процесс очень тяжелый, даже мучительный, но у тебя есть возможность попрощаться с близким человеком. Другой вид – это внезапная смерть, неожиданная, как смерть моего отца.
Меня спросили о том, чего я не ожидал, но что необходимо было обсудить. Моя мать была не в состоянии принимать решения, и братья тоже. Меня спросили, хочу ли я, чтобы мой отец стал донором органов. С болью в сердце, в самый трудный момент моей жизни, я ответил «да».